Введение. Научная актуальность проблемы создания модели системы личностных ресурсов обеспечения психологической безопасности субъектов служебной деятельности (далее – Модель), связана с рядом причин, придающих ей теоретическую и практическую значимость. Термин «Модель» в данном исследовании трактуется как «система объектов или знаков, воспроизводящая некоторые существенные свойства системы-оригинала; материальную или мыслительную систему (знаковую, концептуальную), опосредованно отражающую систему факторов, воспроизводящих, имитирующих объект на разных уровнях его организации, самоорганизации и развития» [13]. Исходя из такой его трактовки, считаем, теоретическое моделирование исследуемой системы необходимым этапом создания авторской концепции, раскрывающей структуру психологической безопасности субъектов и их содержательное наполнение. Разработка данной теоретической модели служит для обоснования идеи о наличии личностных характеристик, способных выступить ресурсами обеспечения психологической безопасности субъектов служебной деятельности. 

Разработка и выдвижение новых теоретико-методологических положений.

Авторская концепция системы личностных ресурсов обеспечения психологической безопасности субъектов служебной деятельности строится на представлении о психологической безопасности как интегральном личностном образовании субъекта. Его сущностью является отражение реальности в полярных континуумах: «опасно – не опасно», «враждебный – не враждебный», «защищенный – не защищенный».

Существуют индивидуально-психологические характеристики субъекта, обусловливающие адекватность его восприятия ситуации в этих полярных континуумах и возникновение убеждения в доброжелательности или враждебности окружающего мира, своей защищенности в нем и удовлетворенности потребности в безопасности. Взаимосвязанное единство этих индивидуально-психологических характеристик образует систему личностных ресурсов обеспечения психологической безопасности субъектов служебной деятельности. Обоснование содержательного наполнения структуры психологической безопасности субъектов служебной деятельности было опубликовано в нашей предыдущей статье [2]. В настоящей статье обосновываются личностные характеристики выступающие ресурсами, обеспечивающими выявленные и описанные ранее показатели структуры психологической безопасности.

Итак, при построении системы личностных ресурсов обеспечения психологической безопасности субъектов служебной деятельности, будем «обращаться к уровням опыта, психических свойств, личностных качеств, а также к ценностно-смысловой сфере личности» [9]. На основании этой идеи, наполнение конкретным содержанием создаваемой Модели осуществлялось на методологических принципах системно-деятельностного, субъектного, ресурсного структурного, средового, ситуационного, аксиологического и динамического подходов к обеспечению психологической безопасности личности, а так же с учетом опыта построения известных моделей психических явлений представленных в отечественной и зарубежной психологической науке, входящих в структуру психологической безопасности субъектов служебной деятельности.

«Наличие в картине мира человека инвариантных и вариативных компонентов (слоев, уровней) подтверждается наблюдениями целого ряда исследователей. Большинство сходится во мнении, что каждый уникальный человек, в принципе, похож на всех остальных людей (и эта похожесть определяется вневременными, общими для всех людей принципами, лежащими в основе построения мировидения) …. уникальность будет обусловлена не только оригинальным опытом личности, но и особенностями развития ее психических процессов, неповторимостью круга общения, эмоциональных реакций, характерологических черт и т.д.» [3].

Это обусловило идею исследовать общее и особенное, что характеризует, во-первых, типичное в восприятии ситуаций в континууме «опасно – не опасно» представителями опасной профессии, и, во-вторых, его вариативные особенности, в зависимости от пола, возраста, стажа служебной деятельности и степени ее опасности.

Кроме того, понимание восприятия мира не только как статичного среза в конкретный момент истории жизни человека, но и как «процесса, разворачивающегося во времени» [18] привело к необходимости рассматривать структуру феномена психологической безопасности субъекта во взаимосвязи с уровнем развития системы обеспечивающих его личностных ресурсов, которые так же динамичны и развиваются в зависимости от жизненного и профессионального опыта и особенностей выполняемой служебной деятельности.

Итак, Модель строилась на основе синтеза следующих идей, возникших на основе обобщения результатов анализа научного дискурса и авторской интерпретации теоретических конструктов «личностные ресурсы», «психологическая безопасность субъектов служебной деятельности».

1. Представление субъекта о не враждебности мира и своей защищенности в нем, возникает в процессе оценивания, во-первых, текущей ситуации по критериям угроз и опасностей, известных субъекту и интериоризованных им,
во-вторых, оценки своей самоэффективности в этой ситуации (достаточности своих возможностей справиться с угрозами), если она носит угрожающий характер. Это позволяет предположить наличие в структуре психологической безопасности когнитивного компонента, отвечающего за оценивание и наличие необходимых знаний о мире и вероятных угрозах.

2. На представление субъекта об «опасности – не опасности» ситуации влияет прогноз вероятностной угрозы. Если субъект оценивает свои ресурсы как недостаточные, то любое изменение ситуации, в которой у него нет устоявшихся сформированных паттернов поведения, воспринимается им как угроза, если же ресурсы оцениваются как достаточные – то, как вызов, то есть как возможность самореализации и самоактуализации. Следовательно, важным компонентом психологической безопасности будет прогностический.

3. Восприятие ситуации как враждебной и угрожающей всегда связано с тревогой и страхом. Возникновение этих эмоций влечет за собой появление чувства незащищенности и, как следствие, снижение психологической безопасности. Поэтому следующим компонентом в структуре психологической безопасности является аффективный, отражающий эмоциональное переживание опасной ситуации.

4. Поведение субъекта, направленное на преодоление угроз и опасностей, и обеспечение своей защищенности, можно назвать самосохраняющим. Очевидная необходимость управления поведением, придания ему самосохраняющих характеристик, а так же контроль над психическим состоянием в опасной ситуации, обусловливает выделение в структуре психологической безопасности регулятивного компонента.

5. Восприятию мира как «невраждебного» может способствовать принятие ситуации неопределённости и риска, которое повлечет позитивное доброжелательное отношение к людям, событиям и предметам. В противном случае, (в случае не принятия ситуации) существует опасность утраты иллюзии стабильности и надежности мира, что вызовет тревогу, страх и чувство беспомощности и убеждение в невозможности что-либо изменить – и, как следствие, неудовлетворенность потребности в безопасности и базовых психологических потребностей (в автономности, компетентности, принадлежности). Рассмотрение феноменов «принятие» и «удовлетворение», как процессов происходящих во внутренней картине мира субъекта, приводит к выводу, что существует деятельный компонент психологической безопасности, отражающий ту психическую работу, которая происходит в сознании субъекта при построении картины мира и определения его как «враждебного» или «не враждебного» и, соответственно, себя как «защищенного» или «не защищенного».

Предлагаемая структура компонентов и показателей психологической безопасности субъектов служебной деятельности, а так же личностных ресурсов их обеспечения представлена в таблице 1.

Таблица – 1 Система компонентов психологической безопасности субъектов служебной деятельности  и личностных ресурсов  их обеспечения

Согласно замыслу Модели набор личностных характеристик, которые ресурсируют когнитивный компонент психологической безопасности в совокупности, можно назвать «Ресурсы познания и самотрансценденции», включающие в себя 8 из 24 личностных достоинств человека, предложенных М. Селигманом и К. Петерсоном [15], как сильные стороны личности, помогающие ей достичь гармонии, быть эффективной и достичь психологического здоровья и благополучия. Проанализировав все 24 добродетели и сильные стороны в опроснике К. Петерсона и М. Селигмана, мы распределили их по компонентам Модели согласно их принадлежности к ее структуре. Так в когнитивный компонент попали те ценности и добродетели, которые обеспечивают осознание опасности и выявление ее признаков, а так же способствуют субъекту опасной служебной деятельности  в принятии решения и осуществлению морального выбора в угрожающей ситуации. Поэтому в качестве ресурсов познания и самотрансценденции в Модели выделяются: осмысленность жизни; мудрость и знание; изобретательность; любовь к знаниям; гуманизм и любовь; духовность; цельность натуры; самооценка.

Предполагается, что эти качества выступят ресурсами когнитивного контроля, сформируют базисные убеждения о мире и о себе в нем, сформируют представление о самоэффективности и поспособствуют удовлетворению потребности в безопасности. Ключевым личностным ресурсом, значимым для обеспечения всех показателей когнитивного компонента психологической безопасности в нашей Модели выступает самооценка, потому что она лежит в основе способности действовать в опасной ситуации и обеспечивает адекватность отражения ситуации.

Самооценка связана так же и осознанием своих сильных и слабых сторон, своих способностей и возможностей справляться с вызовами и угрозами жизни и деятельности. Показатель осмысленности жизни характеризует меру направленности субъекта на поиск смысла во всем, что он делает. Показатель «мудрость и знание» говорит о способности действовать в соответствии с высшими духовными ценностями и глобальными целями жизни. Показатель «Гуманизм и любовь» отражает мировоззренческие основы личности: самопожертвование ради других людей, высших идеалов, убеждений в ценности жизни, дружбы, любви, склонность к альтруистическому поведению, которые так важны для субъектов опасной служебной деятельности основная функция которой – защита интересов других людей. Показатель «Изобретательность» говорит о смекалке, находчивости, способности найти выход из любой трудной ситуации, что является отражением способности к самотрансценденции – разрыву шаблонов и выходу за границы своих привычных возможностей.

Показатель «цельность натуры» здесь занимает особое место и является объединяющим, интегрирующим в себе все остальные, поскольку он свидетельствует о целостности личности. «Целостность понимается как интегральное свойство, проявляющееся на разных уровнях функциональной организации личности, которые соотносятся с контекстами жизнедеятельности личности. ... Конструкт «целостность» тесно взаимосвязан с тремя личностными факторами: добросовестностью, доброжелательностью и эмоциональной стабильностью» [7]. Итак, в контексте построения Модели показатель «цельность натуры» определяет целостность личности, способной построить адекватный позитивный образ не враждебного окружающего мира и выстроить с ним доброжелательные, конструктивные безопасные отношения.

 Личностными ресурсами, обеспечивающими прогностический компонент Модели, являются «ресурсы предвидения» – свойства и качества субъекта служебной деятельности, способствующие предвосхищению угрозы. Представляется, что такими свойствами и качествами, являются: умение видеть перспективу, способность к прогнозированию, понимание своих и чужих эмоций, интуитивная способность.

Умение видеть перспективу в психологии понимается как рефлексия совокупности своих планов и целей с возможностями их воплощения. К.А. Абульханова различает «три различных вида перспектив: психологическая перспектива – это способность человека сознательно, мысленно предвидеть будущее, прогнозировать его, представлять себя в будущем… Личностная перспектива включает не только способность человека предвидеть будущее, но и готовность к нему в настоящем, установка на будущее (готовность к трудностям в будущем, к неопределенности и т.д.). Жизненная перспектива предполагает совокупность обстоятельств и условий жизни, которые создают для человека возможность оптимального жизненного продвижения» [1]. В этой связи считаем, что умение видеть перспективу выступает мощным ресурсом обеспечения прогностического компонента психологической безопасности и является объективно измеримым показателем ресурсообеспеченности субъекта служебной деятельности в этом аспекте. Способность к прогнозированию относится к умению видеть перспективу как процесс к результату. Она является своеобразным инструментом развития этого умения, его базовым условием.

Понимание своих и чужих эмоций – это часть эмоционального интеллекта, которая представляет собой способность к восприятию эмоций во всей их сложности и полноте, отражению мельчайших их нюансов и видению взаимосвязей друг с другом. Понимание своих и чужих эмоций становится ресурсом обеспечения психологической безопасности субъектов служебной деятельности, поскольку позволяет предвидеть и прогнозировать будущее поведение человека на основе его текущего эмоционального состояния. Кроме того, превентивно определять ситуации, которые могут вызвать (у себя или у другого) сильную эмоциональную реакцию [8]. С нашей точки зрения, эта способность так же является ресурсом поддержания и развития прогностического компонента психологической безопасности субъектов служебной деятельности.

Исходя из структуры аффективного компонента психологической безопасности субъектов служебной деятельности, личностными ресурсами, обеспечивающими ее развитие, будут ресурсы эмоциональной устойчивости, показателями которых могут выступить общий контроль поведения, все проявления эмоционального интеллекта (его высокий общий уровень, особенности межличностного и внутриличностного эмоционального интеллекта, способность к управлению своими и чужими эмоциями), а так же чувство прекрасного и оптимистичность.

Общий контроль поведения рассматривается нами вслед за Е.А. Сергиенко с системно-субъектных позиций и понимается как «единая система, включающая три субсистемы регуляции: когнитивный контроль, эмоциональную регуляцию, волевой контроль, которые основаны на ресурсах индивидуальности и интегрируются, создавая индивидуальный паттерн саморегуляции»[16, 17].

«Контроль поведения лежит в основе высокоуровневых процессов самоорганизации и становится индивидуальным психологическим механизмом адаптивного поведения на всем протяжении развития субъекта» [17]. Это утверждение Е.А. Сергиенко позволяет рассматривать его и как ресурс эмоциональной устойчивости в опасных ситуациях, обеспечивающий повышение уровня психологической безопасности субъекта служебной деятельности.

Конструкт эмоционального интеллекта (ЭИ), сложившийся изначально в зарубежных исследованиях, обозначал представленность как когнитивной, так и эмоциональной сфер в переработке информации [8]. Г. Гарднер в рамках своей концепции о множественном интеллекте изложил представления о внутриличностном и межличностном интеллекте [22], которые позже, в модели ЭИ Майера-Саловея-Карузо, оформились в термины «межличностный эмоциональный интеллект» и «внутриличностный эмоциональный интеллект» [25; 26]. В Модели эмоциональный интеллект понимается как ресурс эмоциональной устойчивости субъектов служебной деятельности, обеспечивающий их психологическую безопасность, выражающийся «в способности перерабатывать информацию, содержащуюся в эмоциях» [24]: «определять их значение, связи друг с другом, использовать эмоциональную информацию в качестве основы для оценки угрозы и принятия решений» [5] в опасных ситуациях.  

В отечественной психологии эмоциональный интеллект понимается как когнитивная способность или как личностная черта [8]. Т.С. Киселева, изучая эмоциональный интеллект, как жизненный ресурс взрослых, обнаружила большую доказательную базу, подтверждающую ее положение о том, что «эмоциональный интеллект, являясь одной из составляющих контроля поведения, выступает внутренним индивидуальным ресурсом регуляции жизни человека, может выступать в качестве предиктора различных аспектов регуляции жизни человека, таких как особенности саморегуляции, стратегии совладания в проблемных ситуациях, субъективное экономическое благополучие» [5]. Сказанное дает основания полагать, что так же эмоциональный интеллект может выступать и предиктором психологической безопасности субъектов, поскольку этот конструкт связан с психологическим благополучием в целом.

Чувство прекрасного, как ресурс эмоциональной устойчивости субъекта служебной деятельности, в Модели, понимается не только как представление о Красоте «как «надстроенной ценности» («все хорошее во всех его формах, если оно воплощено чувственно, имеет, помимо своей добродетели, ценность Красоты» [19]). В разрабатываемой концепции Модели – это чувственное отражение «блага» вообще. Под этим феноменом понимается не только, и не столько, способность ценить красоту во всех ее проявлениях, сколько «мера удовольствия», радость бытия в целом, мера удовлетворенности  базовых психологических потребностей (автономности, компетентности, принадлежности). Наряду с оптимистичностью этот ресурс способствует преодолению социальной фрустрированности и эмоционального дискомфорта.

Авторское представление о ресурсном потенциале оптимизма и его роли в обеспечении психологической безопасности субъектов служебной деятельности согласуется с результатами исследования П.А. Кислякова и А.А. Татищевой, которые приходят к выводу, что «феномен оптимизма трактуется в современной науке либо как атрибутивный стиль (М. Селигман и его последователи [14].), либо как диспозиционный конструкт (М.Ф. Шейер и Ч.С. Карвер [28; 29]). Между тем, оба подхода объединяет  представление об оптимизме, как об ожидании хороших результатов в сложных ситуациях в важных областях жизни человека» [6].

Итак, согласно Модели, совокупность эмоционального интеллекта (всех его структурных компонентов), чувства прекрасного и оптимизма ресурсируют структуру аффективного компонента психологической безопасности субъектов служебной деятельности и выступают «ресурсами эмоциональной устойчивости».

Личностными ресурсами, обеспечивающими показатели регулятивного компонента психологической безопасности субъектов служебной деятельности являются ресурсы саморегуляции, представленные совокупностью таких личностных характеристик как: общий контроль поведения, управление своими эмоциями, контроль экспрессии, мужество, храбрость, упорство, надежда, умеренность, самоконтроль, благоразумие.

Общий контроль поведения в Модели рассматривается как «интегративный индивидуальный способ субъектной регуляции и основа становления всей системы саморегуляции человека» [17]. Управление своими эмоциями и контроль экспрессии – в Модели становятся инструментами обеспечения саморегуляционного процесса, операционализируя понятие «саморегуляция поведения в опасной ситуации». В качестве аргумента ресурсоемкости этих составляющих эмоционального интеллекта личности,  как ресурсов регулятивного компонента психологической безопасности субъектов служебной деятельности, можно привести взгляды Р. Нельсон-Джоунса, который считает, что эмоции бывают уместными или неуместными в тех или иных ситуациях. Опасные ситуации предъявляют повышенные требования к управлению эмоциями и пониманию, какие из них уместны, а какие нет [12].

Представляется, что осознание эмоции как неуместной в текущей ситуации побуждает субъекта к сознательному регулированию своих мимических, темпо-речевых, двигательных проявлений: подавлению слез, маскировка страха улыбкой, симуляция радостного возбуждения. В Модели наличие навыков такого поведенческого репертуара считается ресурсом саморегуляции, обеспечивающим регулятивный компонент психологической безопасности и мощным связующим звеном с ее деятельным компонентом.

Деятельный компонент Модели отражает собственно «психическую работу» [10], которую осуществляет субъект служебной деятельности в процессе своего представления об «опасности – безопасности» ситуации в картине мира, и о месте в этой работе базовых психологических потребностей. Отражением результатов психической работы при возникновении интегрального личностного образования «психологическая безопасность» в Модели становится удовлетворение базисных психологических потребностей и выработка отношения к ситуациям изменений, влекущих за собой возникновение личностного конструкта «защищенность» являющегося основным проявлением психологической безопасности.

Исходя из сказанного личностными ресурсами, обеспечивающими деятельный компонент психологической безопасности в Модели становятся «ресурсы взаимодействия и совладания».

Конкретными, эмпирически измеримыми их проявлениями являются такие «ценности в действии», как: умение общаться, коллективизм, справедливость, лидерские качества, способность любить, юмор, доброта, прощение, благодарность. А так же такой аспект эмоционального интеллекта, как управление чужими эмоциями.

Особо хотелось бы остановиться на роли ресурса благодарности в обеспечении психологической безопасности субъектов служебной деятельности. Нельзя не согласиться с С.В. Тетерским, что «Способность человека действовать, переживать, радоваться, сострадать, испытывать чувства благодарности, дружбы, любви, патриотизма, совести, товарищества представляет суть человеческого взаимодействия, направленного на получение истинных знаний. Благодарность – одна из основных аксиологических категорий, являющаяся действенной ценностью, которая определяет повседневную жизнь каждого человека и цивилизации в целом» [20]. Благодарность связана с более высокой жизнестойкостью личности [11], с большей степенью удовлетворенности своей жизнью [27]. Она способствует укреплению физического и психологического здоровья, уменьшению симптомов депрессии, психопатологических симптомов [21], снижению склонности к саморазрушающему поведению: суицидам, употреблению наркотиков, злоупотреблению алкоголем [23]. Наряду с добротой и прощением благодарность становится практическим инструментом реализации в жизни «золотого правила» этики [4] и основой эффективного межличностного взаимодействия.

Умение общаться и способность любить выступают мощными ресурсами обеспечения базовых психологических потребностей в компетентности и принадлежности. Коллективизм, справедливость, лидерские качества – выступают ресурсами, способствующими задействованию социальной поддержки в опасной ситуации.

Вывод. Таким образом, в результате обобщения теоретических взглядов ученых, интеграции разрозненных идей, анализа существующих в современной психологической науке моделей изучаемого феномена осуществлено теоретическое обоснование системы личностных ресурсов обеспечения структуры психологической безопасности субъектов служебной деятельности и предложено ее модельное представление.

Восприятие окружающей реальности в континууме «опасно – не опасно» и создание убеждения «о враждебности – не враждебности» мира будет определять сущность феномена «психологическая безопасность». Это уникальное представление о мире формируется у субъекта на основе присущих ему индивидуально-психологических характеристик, выступающих личностными ресурсами обеспечения психологической безопасности, и определяющих оценку себя в возникающей ситуации в континууме «защищенный – не защищенный».

1. Abul'hanova-Slavskaya K.A. Strategiya zhizni [Life strategy]. – M., 1991. – 299 pp. (in Russian)

2. Agapov V.S., Krasnoshtanova N.N. Teoreticheskoe obosnovanie modeli psihologicheskoy bezopasnosti sub'ektov sluzhebnoy deyatel'nosti [Krasnoshtanova N.N. Theoretical justification of the model of psychological safety of subjects of service activities // Psychology and pedagogy of service activities.]// Psihologiya i pedagogika sluzhebnoy deyatel'nosti. 2024. №2. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/teoreticheskoe-obosnovanie-modeli-psihologicheskoy-bezopasnosti-subektov-sluzhebnoy-deyatelnosti (data obrascheniya: 15.08.2025).(in Russian)

3. Gorskaya R. S. Struktura individual'noy kartiny mira lichnosti [The structure of the individual's worldview] // Nauka i sovremennost'. 2011. №10-1. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/struktura-individualnoy-kartiny-mira-lichnosti (data obrascheniya: 14.08.2025).(in Russian)

4. Ezhov A.N, Goncharova N.A., Kretinina G.V. Rassuzhdeniya o zolotom pravile nravstvennosti i prichinno-sledstvennyh svyazyah v postupkah lyudey [Reasoning about the golden rule of morality and cause-and-effect relationships in people's actions]// Nauka i obrazovanie. 2022. №1. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/rassuzhdeniya-o-zolotom-pravile-nravstvennosti-i-prichinno-sledstvennyh-svyazyah-v-postupkah-lyudey (data obrascheniya: 01.01.2025).(in Russian)

5. Kiseleva T.S. Emocional'nyy intellekt kak zhiznennyy resurs i ego razvitie u vzroslyh: diss. kand. psihol nauk. [Emotional intelligence as a vital resource and its development in adults: diss. candidate of psychological sciences.] – Moskva, 2014, 223pp.(in Russian)

6. Kislyakov P. A., Tatischeva A. A. Optimizm kak resurs psihologicheskoy bezopasnosti i psihologicheskogo blagopoluchiya sotrudnikov Ministerstva Rossiyskoy Federacii po delam grazhdanskoy oborony, chrezvychaynym situaciyam i likvidacii posledstviy stihiynyh bedstviy [Optimism as a resource for psychological safety and psychological well-being of employees of the Ministry of the Russian Federation for Civil Defense, Emergencies and Elimination of Consequences of Natural Disasters] // Prikladnaya yuridicheskaya psihologiya. 2023. № 3(64). pp. 5–14. DOI:https://doi.org/10.33463/2072-8336.2023.3(64).005-014.(in Russian)

7. Kostromina S.N., Grishina N.V. Celostnost' kak fundamental'naya kategoriya v opisanii prirody lichnosti // Vestnik Sankt-Peterburgskogo universiteta. Psihologiya [Integrity as a fundamental category in the description of the nature of personality // Bulletin of St. Petersburg University. Psychology]. 2024. T. 14. Vyp. 3. pp. 394 – 413. (in Russian)

8. Krasavceva Yu.V. Emocional'noe predvoshischenie v processe prinyatiya resheniy: diss. kand.psihol nauk. [Emotional anticipation in the decision-making process: diss. candidate of psychological sciences ] Moskva – 2021. – 250pp.(in Russian)

9. Lyz' N.A. Razvitie bezopasnoy lichnosti v obrazovatel'nom processe vuza: Monografiya. [Development of a safe personality in the educational process of a university: Monograph.] Taganrog: Izd-vo TRTU, 2005. 305 pp.(in Russian)

10. Magomed-Eminov M. Sh. Psihika kak rabota. Vestnik Moskovskogo universiteta. Seriya 14. Psihologiya [The Psyche as a Job. Moscow University Bulletin. Series 14. Psychology.]– 2011. – №4 – pp. 92 – 108 (in Russian)

11. Nartova-Bochaver S.K., Kislica G.K. Perezhivanie blagodarnosti kak lichnostnyy resurs: k postanovke problemy [The Psyche as a Job. Moscow University Bulletin. Series 14. Psychology.]/ S.K.Nartova-Bochaver, G.K.Kislica // Psihologicheskiy zhurnal. 2017. T.38. № 6. pp.42 – 51(in Russian)

12. Nel'son Dzhouns R. Teoriya i praktika konsul'tirovaniya. [Theory and practice of counseling.]SPb.: Piter, 2000. – 464 pp.(in Russian)

13. Psihologicheskiy slovar'.[Psychological Dictionary]/Pod red. Yu.L. Neymera. – Rostov-na-Donu: Feniks, 2003. – pp.255.(in Russian)

14. Seligman M. Kak nauchit'sya optimizmu: izmenite vzglyad na mir i svoyu zhizn': per. s angl. [How to Learn Optimism: Change Your View of the World and Your Life: Translated from English.] 3-e izd. M. : Al'pina Pablisher, 2017. 544 pp.(in Russian)

15. Seligman M.. V poiskah schast'ya. Kak poluchat' udovol'stvie ot zhizni kazhdyy den'[In Search of Happiness: How to Enjoy Life Every Day.] . M.: Mann, Ivanov i Ferber, 2011.(in Russian)

16. Sergienko E. A. Sistemno-sub'ektnyy podhod: obosnovanie i perspektiva [System-subject approach: justification and prospects]// Psihologicheskiy zhurnal, 2011, № 32 (1), pp.120–132.(in Russian)

17. Sergienko E. A. Kontrol' povedeniya kak osnova samoregulyacii // Yuzhno-rossiyskiy zhurnal social'nyh nauk. [Behavior control as a basis for self-regulation // South-Russian Journal of Social Sciences.] 2018. №4. URL:https://cyberleninka.ru/article/n/kontrol-povedeniya-kak-osnova-samoregulyatsii (data obrascheniya: 09.12.2024).(in Russian)

18. Serkin V.P.. Metody psihosemantiki: ucheb. posobie dlya studentov vuzov [Methods of psychosemantics: a textbook for university students] – Moskva : Aspekt Press, 2004. – 206 pp.(in Russian)

19. Sokrovischuk A. A. Rol' sozercaniya prekrasnogo (krasoty) v formirovanii mirovozzreniya: proshloe i nastoyaschee problemy // Chelovek. Kul'tura. Obrazovanie. [The role of contemplation of beauty in the formation of worldview: past and present problems // Man. Culture. Education.] 2021. №2 (40). URL: https://cyberleninka.ru/article/n/rol-sozertsaniya-prekrasnogo-krasoty-v-formirovanii-mirovozzreniya-proshloe-i-nastoyaschee-problemy (data obrascheniya: 16.08.2025).(in Russian)

20. Teterskiy S.V. Blagodarnost' kak resurs nauchnogo issledovaniya // Pedagogicheskie issledovaniya (setevoe izdanie). [Gratitude as a resource for scientific research // Pedagogical research (online publication)] 2020. №3. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/blagodarnost-kak-resurs-nauchnogo-issledovaniya (data obrascheniya: 01.01.2025).(in Russian)

21. Alcozei A., Smith R., Killgore W. (2018) Gratitude and subjective wellbeing: a proposal of two causal frameworks. Journal of Happiness studies, 19, 5, 1519-1542. doi:https://doi.org/10.1007/s10902-017-9870-1.

22. Gardner H. Multiple intelligences: the theory in practice. – New York: Basic Books. – 1993. – 304 p.

23. Kaniuka A.R., Rabon J.K., Brooks B.D., Sirois F., Kleiman E. Hirsh J.K., (2020) Gratitude and suicide risk among college students: Substantiating the protective benefits of being thankful // Journal of American college health. DOI:https://doi.org/10.1080/07448481.2019.1705838

24. Mayer J.D., Salovey P. The intelligence of emotional intelligence //Intelligence, 1993. № 17. R. 433-442

25. Mayer J.D., Salovey P., Caruso D.R. Mayer-Salovey-Caruso Emotional Intelligence Test (MSCEIT) User’s Manual. Toronto: MultiHealth Systems, 2002.

26. Mayer J.D., Salovey P., Caruso D.R. Models of emotional intelligence // R.J. Sternberg (ed.). Handbook of human intelligence (2nd ed.). New York: Cambridge University Press, 2000. P. 396–422.; Mayer, J. D., Salovey, P., & Caruso, D. R. Emotional intelligence: Theory, findings, and implications. Psychological Inquiry, 2004, Vol. 15, No. 3, 197-215

27. Peterson, C., & Seligman, M. E. P. (2004).Character strengths and virtues: A handbook and classification. New York: Oxford University Press.

28. Scheier, M. F., & Carver, C. S. (1985). Optimism, coping, and health: assessment and implications of generalized outcome expectancies. Health Psychology: Official Journal of the Division of Health Psychology, American Psychological Association, 4(3), 219–247.

29. Scheier, M. F., Carver, C. S., & Bridges, M. W. (1994). Distinguishing optimism from neuroticism (and trait anxiety, self-mastery, and self-esteem): A reevaluation of the Life Orientation Test. Journal of Personality and Social Psychology, 67(6), 1063–1078.