Методика исследования. Комплексное изучение архивных и картографических материалов, а также сравнение этих данных с осуществленными объектами.

Общие положения. Градостроительное формирование Санкт-Петербурга – одного из крупнейших городов мира и одной из мировых столиц было важнейшей составляющей деятельности всех властей и профессиональных кругов вплоть до 1917 г. И оно не прекращалось ни на один день на протяжении всех десятилетий
XVIII – начала XX веков. Эти исследования значительно расширились в последнее время, но далеко не все особенности удалось к настоящему времени выявить. Хотя и изданы несколько фундаментальных работ, позволивших с достаточной подробностью углубиться в проблематику данной темы. Мы с подробностью знаем градостроительные достижения создания столичного города времен Петра I, Екатерины II, Александра I. Гораздо хуже – времен Анны Иоанновны и Елизаветы Петровны, но явно недостаточно – градостроительные достижения середины и второй половины XIX века, а также начала XX века. Изучение процесса формирования Санкт-Петербурга показало, что вся эта деятельность не была деятельностью стихийного саморазвития и самовыражения. В условиях существования Санкт-Петербурга и Санкт-Петербургской агломерации вся архитектурно-строительная деятельность подчинялась очень строгим рамкам – управленческим, законодательным, градостроительным. Причем начало XX века было естественным и явным продолжением процессов, кристаллизовавшихся в первой середине – конце XIX века, по некоторым моментам – берущим начало даже со времен Петра I и Анны Иоанновны. И начало
XX в. в градостроительно-архитектурно-строительном процессе ни в коем случае нельзя отделять от процессов предшествующих эпох.

Важнейшим моментом было то, что всегда градостроительное развитие Санкт-Петербурга, его окрестностей, всей Санкт-Петербургской агломерации и даже – всей Санкт-Петербургской губернии рассматривалось на всех уровнях управления и во всех областях реализационных процессов как важнейшее дело государственного уровня, требующее высочайшего профессионализма, а также императорского личного участия и контроля. Поэтому любые градостроительные проекты профессионально разрабатывались в официальных структурах (в государственных подразделениях – при Императорском дворе, в специально сформированных Комиссиях и Комитетах, при Городской Думе и Городской Управе), выверялись многократно, утверждались лично Императором, требовали безусловного государственного контроля и исполнения. И в этом процессе запрещались любые стихийные (как мы бы сейчас говорили – «рыночные», то есть – волюнтаристские) решения. Даже, если они исходили бы от авторитетных и опытных профессионалов, профессоров и выпускников учебных заведений, но не участников этих процессах.

Архивные материалы показали, что такие важнейшие и крупнейшие инициативы, как управленческие, законодательные новации и градостроительные решения в Санкт–Петербурге на территориях вокруг него (в границах его агломерации и всей столичной губернии) всегда имели значительную хронологическую инерцию. Поэтому, если в архитектурно-строительной деятельности от начала разработки конкретного архитектурного решения здания и сооружения до его окончания чаще всего проходили годы: минимально (для рядовых жилых зданий) – 1–2 года (нормируемые и массово реализованные сроки для рядовых жилых и общественных зданий: разработка проекта – 1–3 месяца, согласование – 1–2 месяца, строительство всей «коробки» – летний строительный сезон, зима – время, когда все строительные и отделочные работы запрещены, второй летний сезон – комплекс отделочных работ, осень второго горда – сдача в эксплуатацию и начало «жизни» здания), для крупных жилых комплексов – 3–5 лет, в более сложных случаях (для более крупных, многообъектных,  сложных и значимых общественных комплексов) – 5–10, редко – до 15 лет, то для уточнения, кристаллизации, поиска и нахождения оптимальных градостроительных решений такие сроки могли определяться десятилетиями и включать проработки десятков градостроительных  вариантов, постепенно накапливая «банк идей» и выходя на рафинированные отшлифованные проектные решения. В данной статье, учитывая грандиозный объем информации о градостроительной деятельности (преимущественно неопубликованной и находящейся еще вне внимания исследователей) придется обратиться лишь к теме управления градостроительными процессами в столице и столичном регионе. При этом, нужно напомнить, что в эти десятилетия конца XIX – начала XX вв. Санкт–Петербург позиционировал и формировал себя параллельно в нескольких «ипостасях»:

– Санкт-Петербург – одна из мировых столиц: Санкт-Петербург входил в пятерку крупнейших столиц всего мира (с площадью застроенных территорий в 1916 г.  – 10 540 га и численностью населения – более 2 300 000 человек), обладая к тому же уникальным промышленным, финансовым, культурным потенциалом, влияние которого стремительно распространялось по всему миру [1, 2].

– Санкт-Петербург – одна из двух столиц Российской Империи: в Санкт-Петербурге находилась главная резиденция Российского Императора и была размещена подавляющая часть общегосударственных органов управления (Правительствующий Сенат, Святейший Синод, Государственный Совет, Министерства, Главные Управления и т.д.), полки и подразделения Российской Гвардии, объекты общероссийского уровня и подчинения (в том числе – Императорские Академия Художеств, Императорские учебные заведения и  Общества, Кадетские и Пажеский корпуса ) и т.д. [3, 4, 5].

– Санкт-Петербург – губернский город, «столица» Санкт-Петербургской губернии и епархии: в Санкт-Петербурге размещались органы управления Санкт-Петербургской губернии (Генерал-Губернатор, Губернское правление, Митрополит и руководство Санкт-Петербургской епархией, Благородное собрание, Купеческое собрание и т.д.), гарнизонные и армейские полки и подразделения, объекты губернского уровня и подчинения [6, 7].

– Санкт-Петербург – крупнейших общественно-культурно-промышленный город: в Санкт-Петербурге размещены органы городского управления (Губернатор (Градоначальник), Городская Дума, Городская управа, руководство промышленными и ремесленными гильдиями и ремесленными цехами, руководство и комплексы многочисленных банков, акционерных обществ, предприятий, учреждений, транспортных объектов и т.д.) [8, 9, 10].

Все эти системные составляющие Санкт-Петербурга требовали еще с XVIII в. разработки и реализации, соответствующих организационных и градостроительно-архитектурных решений, превратив город на Неве в единство иерархически взаимоувязанных структур (управленческих и объектных) и элементов. В этой управленческой системе достаточно сложно, но в пространственной структуре Санкт-Петербурга и всей Санкт-Петербургской губернии вполне гармонично сосуществовали объекты Императорской резиденции и сопутствующих им пригородных дворцово-парковых ансамблей с городами Дворцового ведомства, Государственной Думы, Городской Управы, полицейских частей, Дворянского и Купеческого собраний, десятков Ремесленных управ, казармы (казарменные городки, лагери) гвардейских полков и гарнизонных полков, Государственного Банка и коммерческих банков, комплексов Богаделен Общества Императрицы Марии Федоровны, Градских богаделен, учреждения Императорской Академии Художеств, Института путей сообщения Императора Александра I, Института гражданских инженеров Императора Николая I, объекты губернских гимназий и ремесленных училищ, городских и частных училищ, многочисленные комплексы Обществ и Товариществ механических заводов, ткацких фабрик, электрических заводов, Санкт-Петербургского Морского порта, Хлебного порта, объектов железных дорог, конно-железных, паровых, водных путей сообщения, городских и международных дилижансов и т.д. А также вся система жизни населения города, численностью почти в 2,4 миллиона человек, включая обширную, многослойную городскую и разветвленную систему пригородного жизнеобеспечения.

Целенаправленная системная градостроительная деятельность с XVIII в. позволяла на осваиваемых территориях обеспечить все разнообразие функционирования такого сложного организма и, одновременно, намечала стратегию следующей стадии территориального развития на десятилетия вперед, реализуясь пошагово в программах подготовки территорий под первичное освоение – осушение болот, освобождение территорий от лесов, создание резервов водных резервов, затем – в сооружении сетей транспортных магистралей и т.д. с последующей передачей территорий под намечаемое городское или пригородное строительство.  Такие программы разрабатывались и осуществлялись со времен Петра I на протяжении всех циклов развития столичной Санкт-Петербургской агломерации.

Прежде чем попытаться немного расшифровать масштабы градостроительной деятельности в Санкт-Петербурге и определить в едином потоке меру реализованных и/или еще не реализованных (по разным причинам) градостроительных идей и проектов, необходимо кратко остановиться на особенностях управления градостроительными процессами в России в целом, а также на уровне управления губерниями и городом – что неповторимо объединялось в рамках единого градоуправления именно в Санкт-Петербурге.

Система управления градостроительно-архитектурно-строительными процессами в России. В начале XX в. в Российской Империи сохранялась сложившаяся еще в середине XIX в. система градоуправления и гражданского проектно-строительного дела (военное и дорожно-транспортное строительство управлялись по другим канонам). С 1832 г. все строительные работы в государстве выполнялись в точном соответствии со Строительным уставом, его первая редакция принята в составе Свода Законов Российской Империи в 1832 г., затем последовали новые редакции в 1842 г., 1857 г., с дополнениями 1876–1879 гг., с новыми дополнениями 1886–1888 гг., 1900 г., 1911 г. В хронологических границах исследуемого периода, по новой редакции Строительного Устава (1911 г.) подтверждено, что общероссийская система управления гражданским строительством сосредоточена, как и ранее, в Министерстве Внутренних Дел, которое в своей структуре имело и высший орган управления всеми проектно-строительными процессами в стране – Техническо-Строительный Комитет МВД (ТСК МВД) [11].

В разных Министерствах к началу XX в. были сформированы особые Советы, Технические и Строительные Комитеты, которые должны были выполнять контролирующие функции в рамках задач своих министерств и ведомств. Так, Совет Императорской Академии Художеств с 1893 г. получил дополнительные полномочия, в соответствии с которыми Академия была определена главной общероссийской экспертной организацией по оценке архитектурно-художественных качеств крупнейших проектов страны, проектов памятников и храмов, а также была уполномочена обеспечить надзор за сохранением и реставрацией памятников старины («Памятниковъ искусствъ»). Параллельно, в Министерстве Народного Просвещения сформирован Строительный Комитет (в 1904 г.), а в структуре Святейшего Синода в составе его Хозяйственного Управления был создан Техническо-Строительный комитет Синода (в 1898 г.).

Система управления градостроительно-архитектурно-строительными процессами в Губерниях и Областях. В Губерниях и Областях Российской Империи также продолжала совершенствоваться система организации проектно-строительного дела, уже на губернском уровне. Существовавшие там «Строительные Отделенiя» Губернских и Областных Правлений были расширены и им приданы дополнительные полномочия. Их «Общiе Присутствiя» по Строительному Уставу (1911 г.) включали Губернатора (председатель), Вице-Губернатора (руководитель Строительным Отделением), Советников, Губернского врачебного инспектора, Губернского Инженера, Губернского архитектора (помощника Губернского Инженера, с правом совещательного голоса), Губернского землемера, ассесора (заведующий канцелярией). Строительные отделения при Губернских и Областных Правлениях получили достаточно четкие обязанности. Но вне сферы внимания «Строительныхъ Отделенiй» остались многие объекты специального назначения, контроль за созданием которых оставался в ведении общероссийских министерств.

В «Строительныхъ Отделенiяхъ» руководителями были Губернские Инженеры, получившие специальную подготовку в Институте Гражданских Инженеров Императора Николая I. В эти десятилетия архитектурные и строительные кадры для России готовили: в Императорской Академии Художеств (ИАХ), в Институте гражданских инженеров Императора Николая I (ИГИ), Институте инженеров путей сообщения Императора Александра I (ИИПС), Николаевской Военной Академии Императора Николая I (НВА). С 1882 г. стали готовить и кадры для организации архитектурной, строительной и дорожно-строительной деятельности во всей России – для занятия ответственных постов городских инженеров и архитекторов, губернских инженеров и архитекторов, епархиальных архитекторов, чиновников (техников) в ТСК и министерских комитетах. На эти должности государственных чиновников без дополнительных экзаменов определяли выпускников ИГИ и ИИПС, а выпускники ИАХ, НВА должны были пройти специальные курсы дополнительной подготовки (с учетом получения знания по государственному устройству, архитектурно-строительному законодательству и т.д.) и выдержать специальные дополнительные экзамены. Но, с начала 1900-х гг., такую подготовку начали получать также выпускники по некоторым специальностям Санкт-Петербургского технологического института Императора Николая I, Харьковского технологического института Императора Александра III, Горного института Императрицы Екатерины II, Рижского политехнического института, Санкт-Петербургского политехнического института, Екатеринославского высшего горного училища, Императорского Московского технического училища, Императорского Московского инженерного училища. Одновременно, Высочайшим указом от 6 (19) июня 1904 г. определено, что для получения права на занятие должности Строительного Техника в «Строительныхъ Отделенiяхъ» Губернских Правлений, претенденты обязаны пройти испытание в особой комиссии при Институте Гражданских Инженеров Императора Николая I. [Строит. Устав, (1911 г.)].

Система градоуправления в Санкт-Петербурге. Столичный город Санкт-Петербург пережил несколько этапов совершенствования городского управления, в том числе и управления проектно-строительными процессами. Вся система градоуправления в Санкт-Петербурге определялась в соответствии с «Городовыми Положенiями», которые берут начало еще с 1782 г., когда Екатерина II подписала «Уставъ Благочинiя», по которому руководству Санкт-Петербурга были даны особые права [12]. А с 1785 г. аналогичные права были переданы и другим городом России [13]. В 1846 г. именным указом Николая I Санкт-Петербург получил «Городовое Положенiе» [14], которое было существенно уточнено в 1870 г. Затем последовали новые уточнения «Городового Положенiя» – в 1892 г., 1903 г. [15, 16].

Но расширение прав городского управления проводилось при сохранении непосредственного участия Императора в процессах решения градостроительных вопросов. Лично Император продолжал и в начале XX в. контролировать процессы градостроительного развития в Санкт–Петербурге, хотя он сам, своими указами и сокращал территориальные ареалы своего собственного контроля. В соответствии с Высочайшими указами в начале XX века Император утверждал все градостроительные проекты, начиная с проектов урегулирования отдельных фрагментов и частей города и кончая проектом урегулирования города в целом. Одновременно сохранялись требования о Высочайшем утверждении фасадов (но не планов) всех зданий (общественных и частных) в центре города, в границах, утвержденных еще Высочайшим указом 1898 г. А в границах города в целом в непосредственном ведении Императора в полном объеме оставались только проекты объектов общественного назначения. В городах Министерства Императорского двора (Императорского ведомства) – в Гатчине, Ораниенбауме, Павловске, Петергофе, Стрельне, Царском Селе все проекты подписывали члены Императорской фамилии, в чьем ведении находились эти резиденции. 

Почему же для зданий в первую очередь обращали внимание на фасады (а не на планы)? Потому что, планы и конструкции – это вопросы грамотного функционального и технического решения, а фасады – это проблемы формирования гармоничного облика не только зданий, но и всего столичного города мирового уровня. При этом, существовали очень жесткие требования к межеванию участков в каждом квартале и правилам застройки каждого участка. Которые не позволяли владельцам отступать от жестких градостроительных требований.

В составе Управления Санкт-Петербургского Градоначальника продолжала существовать особая «Строительная Часть», имевшая по штату инженеров, архитекторов, техников. В случаях необходимости при возведении крупных объектов и для решения конкретных вопросов градостроительного, архитектурного и технического характера при «Строительной Части» решением Градоначальника могли образовываться «Совещательные Присутствiя».

В соответствии с «Городовымъ Положенiемъ» (1870 г.) право выдавать разрешения на частные постройки и ремонт частных зданий с утверждением планов и фасадов – вне зоны Императорского контроля – получила Городская Управа. Для решения экологических вопросов и вопросов размещения мест приложения труда Циркуляром Министра Внутренних дел от 27 января 1910 г. определен «Списокъ фабрикъ и заводовъ, разрешенiе коихъ должно выходить изъ пределовъ власти Городского Общественнаго Управленiя». Этот список действовал в дополнение к Положению о размещении промышленности в Санкт-Петербурге (1833 г.). В Санкт-Петербурге разрешение на размещение промышленных объектов из состава этого списка выдавалось Санкт-Петербургским Губернатором после согласования с Министром торговли и промышленности, но если промышленные объекты не входили в список (то есть – были некрупными и экологически более «чистыми») – то «просто» решением Городской Управы. Для промышленных объектов Санкт-Петербургской губернии разрешение на размещение давали либо Губернатор (по согласованию с Министром торговли и промышленности), либо сам Министр торговли и промышленности (без ведома Губернатора).

С 1903 г. Санкт-Петербургской Городской Думе, как и Городским Думам других городов и городских Поселений, разрешено выпускать в дополнение к пунктам Строительного Устава собственные Обязательные Постановления о мерах предосторожности против пожаров, об устройстве кровель, печей, дымовых труб, об исправном их содержании и осмотре и т.д. [17, 18].

Таким образом, вплоть до 1917 г. в системе управления и контроля за градостроительной, архитектурной и строительной деятельностью в столице на Неве продолжал действовать баланс сил и интересов между Императорской властью (с учетом деятельности самого Императора, общероссийских министерств и ведомств), властью Военного Губернатора (Губернатора) (как представителя военной и губернской власти), властью Градоначальника и Городской Думы (как представителей Городского Самоуправления). Градостроительная деятельность оставалась одной из важнейших ветвью общегосударственной деятельности, постоянно находясь под личным высокообразованным и профессиональным контролем Императоров (вспомним, что цесаревичей обучали правилам управления Санкт-Петербургом и формирования его градостроительной и архитектурной системы), хотя и постепенно, с десятилетиями, сокращавших зону прямого Императорского влияния. Роль Губернаторов и Городской Думы возрастала, но не безгранично, сохраняя столь же точное отношение, определяемое развитой системой законодательства, регламентации и нормативной базой в градостроительстве, архитектуре и строительстве.

Все это позволило в Санкт-Петербурге вплоть до 1917 г. избежать любых проявлений стихийного саморазвития, хаотичности и неупорядоченности застройки. Полностью находясь в рамках, сформированных со времен Петра I принципов регулярности и ансамблевости [19].

Проект урегулирования Санкт-Петербурга – фундамент всей градостроительной деятельности в столичном городе в 1901–1910-е гг.  Санкт-Петербург вошел в XX век не только масштабными работами по проектированию и строительству тысяч новых зданий и сооружений [20]. Начало XX в. для Санкт-Петербурга было временем продолжения и развития градостроительных традиций, берущих начало от Петра I и неуклонно развивавшихся на протяжении всех десятилетий XVIII–XIX вв. Строительство тысяч объектов проводилось в соответствии с имевшимися грандиозными проектными генеральными планами. 

Так, последним по времени для деятельности к началу XX в. был «Проектный планъ на урегулированiе города С. Петербурга» (1878–1880 гг.). История его создания и утверждения такова. По инициативе Городского общественного управления Санкт-Петербурга (Городской Управы и подведомственной ей Городской Думы) еще в 1878 г. был подготовлен сводный единый «Проектный планъ на урегулированiе города С. Петербурга» («Планъ на урегулированiе С. Петербурга»). В соответствии с процедурами согласования и утверждения, прописанными в Строительном уставе «Проектный планъ» сначала был представлен на рассмотрение Санкт-Петербургского Градоначальника, после положительного рассмотрения там из Канцелярии Градоначальника направлен на рассмотрение и обсуждение в Хозяйственный департамент Министерства Внутренних Дел, а оттуда поступил в высший строительно-контрольный орган России тех десятилетий – в Техническо-Строительный Комитет МВД (ТСК МВД). В процессе согласования выявились некоторые существенные разногласия между Городским Управлением и высшим государственным руководством в России в понимании стратегии будущего развития столицы, в конкретных вопросах проектирования новой сети улиц, размещения крупнейших объектов и разработки правил застройки в Санкт-Петербурге (ведь правила застройки разрабатывались и утверждались параллельно с «Проектным планомъ», являясь фактически его составной частью). При ТСК МВД была сформирована согласительная Комиссия (в нее вошли представители Техническо-Строительного Комитета и Хозяйственного управления МВД, Управления Санкт–Петербургского Градоначальника, Городского общественного управления), которая проводила рабочие заседания в августе–сентябре 1879 г. 31 октября (12 ноября) Министр Внутренних Дел рассмотрел итоговые материалы Комиссии. В конце 1879 г. – начале 1880 г. по результатам всей этой серии рассмотрений был выполнен окончательный вариант «Проектного плана». 6 (18) марта 1880 г. Министр Внутренних Дел Л.С. Маков доложил Императору Александру II окончательный вариант «Проектного плана на урегулирование города С. Петербурга». 7 (19) марта 1880 г. последовало Высочайшее утверждение «Проектного плана» (ведь со времен Петра I все проектные генеральные планы Санкт-Петербурга утверждались – «конфирмовывались» лично Императорами, войдя в число высших государственных документов). Этот «Проектный планъ» стал особым по градостроительным принципам проектным генеральным планом, его утверждение законодательно оформило особый градостроительный метод – «метод урегулирования» планировочной системы столицы. Были четко определены трассировки всех улиц, общие правила застройки каждого квартала (разбивка кварталов на участки, плотность строений на участке, высота зданий, тип застройки – кирпичная или деревянная) [21]. В начале ХХ в. велась реализация этого «Плана на урегулированiе».

Но требования жизни (ускоренный рост численности населения, небывалое по скорости и масштабам развитие промышленности и культуры, необходимость быстрого переформирования транспортной системы с устройством новых видов наземного, водного, подземного и воздушного транспорта – метрополитена, электротранспорта, авиации, новых водных трасс и т.д.) вели к значительному территориальному расширению (разрастанию) планировочный системы Санкт–Петербурга с необходимостью нового уточнения уже существующей уличной сети в исторической части. При этом сохранялась сформированные на предыдущих этапах система управления градостроительными процессами и система градостроительного законодательства и градостроительной регламентации.

В связи с этим, в 1901, 1904, 1907 – 1909 гг. действовавший с 1880 г. и Высочайше утвержденный единый «Проектный планъ на урегулированiе города С. Петербурга» заново пересмотрен градостроителями Городского общественного управления, была разработана его уточненная версия, которая после надлежащих согласований Высочайше утверждена в 1908 г. и литографически издана. Проектный Генеральный план стал наименоваться «Планъ города С. Петербурга съ показанiемъ урегулированiя улицъ, означеннаго по плану Высочайше утвержденному 7-го Марта 1880 года и происшедшихъ съ того времени до 1-го Января 1909 года измененiй въ урегулированiи и наименованiи улицъ, площадей, набережныхъ, мостовъ и проч., последовавшихъ по особымъ, Высочайше утвержденнымъ планамъ и Высочайшимъ повеленiямъ. М 1: 4200» [22]. Он был разработан в соответствии с введенной с 1830-х гг. практикой «урегулированiя» и единым градостроительным законодательством на основе Строительных Уставов (в редакциях 1900–1901, 1909–1910 гг.), Урочных положений (редакций 1900, 1914 гг.), и Обязательных постановлений Санкт–Петербургской Городской Думы (1882 г. и последующих), а также в полном соответствии с «Инструкцiей при начертанiи плановъ на новую обстройку городовъ и на измененiе существующаго ВЫСОЧАЙШЕ утвержденнаго городскаго регулированiя», утвержденной Министром Внутренних дел Тимашевым 25 февраля 1870 г. [23, 24]. Этот официальный проектный генеральный план издан в двух вариантах – единым чертежом (М 1:4200, комплектом в 22 листа) на всю территорию города (1-й вариант, 1908 г.), а также отдельными комплектами листов (М 1:4200, 12 комплектов) по каждой из 12 полицейских частей города (2-й вариант, 1909 г.). На нем были подробно обозначены все (десятки и сотни!) официальные градостроительные проработки и предложения как на 1880 г. (в рамках «Плана на урегулированiе»), так и в период с 1880 по 1 января 1908 г. После того, как «Планъ» был Высочайше утвержден, все эти предложения стали обязательными для исполнения (подтвердив или уточнив предложения 1880 г. и добавив новые). В данный проектный генеральный план – «Проектный планъ на урегулированiе города С. Петербурга» – включены проектные градостроительные предложения разных пространственных масштабов и особенностей. Часть из них успели реализовать до 1917 г., но значительное их количество осталось в проектных трассировках.

Среди них – многочисленные предложения по упорядочению красных линий (в зонах, где уже существовали улицы, но не имели четкой трассировки, либо – в местах, где такие улицы имели недостаточную ширину), такие варианты отмечены практически для всех территорий в границах Санкт-Петербурга – на Санкт-Петербургском и на Васильевском островах, на Адмиралтейской и на Выборгской сторонах, южнее Обводного канала, практически на всех островах дельты Невы.  Среди сотен таких нереализованных трассировок есть и самые известные. Например, предложения расширить участок Невского проспекта западнее Полицейского моста до ширины моста и Невского проспекта восточнее моста (в зоне Конюшенных улиц); или – предложения расширить Суворовский проспект практически в 1,6 раза он Смольного до Рождественских улиц; либо – расширить Большой проспект Васильевского острова от Косой линии до набережной в западной части острова до ширины проспекта с учетом палисадников в его восточной части (от Кадетской линии до Косой линии).

Столь же системно проработаны комплексы предложений по упорядочению набережных Невы, проток и каналов и устройству мостов (в те годы некоторые уже частично были осуществлены). Среди таких проектных решений: на Санкт-Петербургском острове: Петровская, Петроградская; на Выборгской стороне: Арсенальная, Полюстровская (совр. Свердловская набережная), набережная Большой Охты, мост на Охту (совр. – мост Петра Великого, Большеохтинский мост), Малоохтенская набережная (набережная вдоль Малой Охты и деревни Клочки, совр. Малоохтинский проспект и Малоохтинская набережная); на Васильевском острове: Дворцовый и Биржевой мосты, набережная вдоль западной оконечности Васильевского острова от Галерной гавани до Масляного буяна (включая Чекушскую набережную); на Адмиралтейской стороне: Смольная набережная; на Адмиралтейской стороне: фрагменты неурегулированных прежде участков р. Мойки (у Матисова моста), Корабельной набережной Матисова острова,  продолжение по укладке в трубу Лиговского канала, набережная р. Монастырки (в зоне будущей Боткинской больницы); на территориях южнее Обводного канала: набережные острова Гутуевского,  речек Екатерингофки и Таракановки, левого берега р. Невы вдоль Шлиссельбургского проспекта.

В проекте намечены и гораздо более масштабные градостроительные мероприятия (чаще всего – не осуществленные в последующие десятилетия) – по освоению крупных зон на разных территориях (конечно, преимущественно – на периферии города), по формированию целых многоквартальных комплексов разного функционального назначения. Среди них: на Выборгской стороне восточнее Варфоломеевской улицы (совр. – проспект Блюхера), в первую очередь –  вдоль Безбородкинского проспекта (совр. – Кондратьевский проспект) и проспекта Петра Великого (совр. – Мечниковский проспект), в Суворовском участке (современная зона Наличной улицы) и в зоне промышленных предприятий южнее Большого проспекта и западнее 27–й линии Васильевского острова, в зонах расширения Большой и Малой Охт, в районе Смольного монастыря и Смольного института, вдоль левого берега р. Невы от Смольного до Александро–Невской лавры, южнее Лавры – целый огромный жилой комплекс («город–сад») Царский (Хрустальный, Стеклянный) городок, на территориях Морского порта, в зоне Лиговской улицы от Чубарова переулка (совр. – Транспортный переулок) до  Расстанной улицы, в районе Воздухоплавательного парка Военного ведомства (от линии Окружной ж.д. до р. Волковки).

Неудовлетворенность официальной политикой градостроительного развития Санкт–Петербурга. Попытки теоретического осмысления российского исторического градостроительства. Дискуссия по проблемам преобразования Санкт-Петербурга и других российских городов. Официальная градостроительная проектная и градорегулирующая деятельность, проявившаяся в создании, утверждении и начале реализации нового «Проекта урегулированiя Санкт–Петербурга» (1908–1909 гг.) в условиях начала ХХ в. стала приводить к сбоям. Градостроительная практика реализации «метода урегулирования», сформировавшаяся в 1830-е – 1870-е гг., далеко не во всех случаях была безоговорочно применима. Новые осваиваемые территории требовали еще первичного (экстенсивного) освоения с созданием первичных планировок осваиваемых территорий. Но центральная часть города и уже освоенные периферийные районы, после архитектурно-строительной реконструкции середины ХIХ – начала ХХ вв. и формирования нового достаточно монолитного архитектурного поля застройки, была уже настолько преобразована, что возникала необходимость существенного усовершенствования этих территорий и зон. Традиции исторического Санкт-Петербурга требовали особого обращения внимания на гармонию его градостроительного и архитектурного облика, на создание системы ансамблей. А не только решения вопросов формирования удобных улично-дорожных систем. Здесь уже не помогал вариант «урегулирования», а требовался переход к новой ступени градостроительной реконструкции – к стадии композиционного совершенствования освоенных территорий и создания новых главных городских ансамблей. Причем одновременно с решением задач традиционного «урегулирования» на периферии.

Наиболее ярко эти альтернативные подходы проявились в предложениях, выполненных в инициативном порядке, вне официальной, государственной системы градоуправления, небольшой группой, которая объединила инженера Ф.Е. Енакиева и архитекторов Л.Н. Бенуа, Н.Е. Лансере, М.М. Перетятковича. Предложения данной группы широко известны, они практически всегда находятся в поле зрения исследователей и столь же всегда рассматриваются как единственные и все определяющие. Это, как мы уже видели, было далеко не так. Как известно, в 1908 г. (в год, когда был утвержден «Планъ города С. Петербурга съ показанiемъ урегулированiя улицъ», возможно, и ставший толчком для альтернативных поисков) на собрании Императорской Академии художеств выступил Л.Н. Бенуа. Он поставил вопрос составления общего, обдуманного и разработанного плана всех требуемых переустройств Санктъ-Петербурга. [25]. Доклад Л.Н. Бенуа был одобрен собранием Академии художеств, направлен в Городскую Управу, затем в Городскую Думу. Городская Управа рассмотрела предложение и отвергла его, найдя «планомерность урегулированiя города деломъ несвоевременнымъ и дорогимъ» [26].

Параллельно, со статьями о необходимости коренной градостроительной реконструкции Санкт-Петербурга и ускоренного создания нового единого проектного генерального плана столицы выступил Ф.Е. Енакиев, известный инженер, создававший крупнейшие горно–инженерные комплексы в далеком Донбассе [27]. Тогда в 1910 г. в инициативном порядке Л.Н. Бенуа, Ф.Е. Енакиев, привлекая М.М. Перетятковича и Н.Е. Лансере, разработали «Планъ преобразованiя Петербурга», в котором предлагались некоторые крупные предложения в отдельных (но важнейших) зонах существующего и предлагаемого к развитию Санкт–Петербурга. Этот вариант фактически является сводом градостроительных предложений, выполненных неофициально, без комплексного всестороннего обоснования, и – не на все территории столицы, требующие градостроительного рассмотрения. Он содержит отдельные предложения по макро-изменениям планировочного каркаса в отдельных зонах, а также предложения по усовершенствованию градостроительно-композиционных характеристик реконструируемых территорий. Одним из главных лозунгов их предложения было предложить «Преобразования Санкт–Петербурга на основе ЗДОРОВЬЯ, ОБЩЕНИЯ и КРАСОТЫ». Именно такие революционные предложения – в первую очередь – КРАСОТА (!) – оказывались, как думали Л.Н. Бенуа и Ф.Е. Енакиев, вне поля зрения специалистов, когда официально разрабатывались и утверждались «Проекты на урегулированiе». В своем проектном варианте Л.Н. Бенуа, Ф.Е. Енакиева, М.М. Перетятковича, Н.Е. Лансере предложили кнесколько комплексных тем, направленных на реконструкцию центральной зоны Санкт-Петербурга, а также территорий Санкт-Петербургского острова, формулируя предложения по созданию «дублеров» Невского проспекта и Каменноостровского проспекта, предлагая засыпку фрагментов Обводного и Екатерининскного каналов и Крюкова канала полностью, с созданием по их трассам торжественных проспектов, устройства грандиозного Центрального пассажирского ж.д. вокзала в зоне Троицко-Измайловского собора, перепланировку Марсова поля, реконструкцию зоны Мариинского театра с размещением огромного Концертного зала, реконструкцию Михайловского площади с сооружением здания Городской Думы и Выставочного зала Академии художеств, освобождения Кленовой аллеи от случайных строений, даже – устроить со стороны  Невы площадь перед Адмиралтейской башней (чтобы раскрыть ее на набережную Невы) и т.д.

К середине 1910-х гг. все эти градостроительные предложения начала XX в. стремились заново переосмыслить и попытаться реализовать, учитывая значительное увеличение возможностей городского хозяйства. Так, в 1914 г. в Городской Думе рассматривали (без окончательного решения) вопрос о прокладке дублера Невскому пр. от Дворцовой площади к Лиговской улице (северный «дублер Невского проспекта»). В
1916 г. по инициативе Л.Н. Бенуа в Городской Думе проведено совещание «По вопросу о планомерномъ развитiи застройки Петрограда и его окрестностей». Рассматривали вопросы подготовки и издания закона о нормах застройки, об отчуждении в пользу города земель частных лиц, о красных линиях, о разработке программы конкурса на «Проектъ преобразованiя Петрограда». Вслед за этим, уже после совещания подготовлен «Проектъ положенiя о планировке и застройке Петрограда».

Формировались и другие линии изучения и совершенствования города. На I-м Всероссийском съезде деятелей и специалистов по городскому благоустройству (1910 г.) главный докладчик Г.Д. Дубелир рассматривал планировку города с точки зрения его инженерного благоустройства, вне круга проблем художественного облика городской застройки [28]. На IV-ом Съезде русских зодчих (1911 г.) были рассмотрены проблемы планировки и облика городов. Отмечалось единство инженерных вопросов, планировки и архитектурного облика. Были даже предложения (В. Карпович) о закреплении характерного облика города в новой застройке на основе специальной регламентации. Например, предлагалось в дальнейшем, в XX в. застраивать и сохранять архитектурный облик Санкт-Петербурга в классицистическом духе, Москвы – в допетровском «Азиатско-Русскомъ» духе, Киева, Тифлиса, Варшавы – каждого в своем местном архитектурном колорите. Ф.Е. Енакиев предложил создать «гигiеническiе условiя существованiя всехъ жителей города», обеспечить удобное и дешевое сообщение между отдельными частями города, реконструкцию исторических  центральных районов, формирование широких улиц и проездов, создание по периметру города жилых поселков на основе идеи «города-сада», решать проблему формирования художественного облика города на основе строительства красивых зданий и устройства красивых перспектив, требовал обеспечить сохранения в городах памятников зодчества, обеспечить архитектурными средствами сочетание памятников зодчества и новой архитектуры [29, 30, 31, 32]. В декабре 1911 – январе 1912 гг. проведен II-й Всероссийский съезд художников. На съезде одним из центральных стал вопрос: «Художественный обликъ городовъ», по которому с основным докладом выступил М.М. Перетяткович [33].

Призывы к градостроительным преобразованиям шли параллельно с осознанием культурной значительности градостроительной и архитектурной истории Санкт-Петербурга, с осознанием уникальности его архитектуры, с кристаллизацией идеи, что многие здания Санкт-Петербурга могут быть памятниками архитектуры, а не только древние российские, допетербургские (до XVIII в.) памятники. В 1911 г.  устроена «Историческая выставка архитектуры», на которой представлены чертежи, гравюры, модели, описания, мебель, предметы прикладного искусства, живопись, показывавшие развитие петербургской архитектуры от Петра I до Николая II [34].

Градостроительные проектные идеи этих лет не только охватывали всю территорию в стабильных границах города, но и включали его ближние и более отдаленные пригородные зоны. Предложения предусматривали комплексную реконструкцию отдельных территорий, со значительным повышением их градостроительного статуса и качества, но не могли еще превратиться в единую проектную концепцию градостроительно-композиционного совершенствования всего городского организма. Были намечены крупные проектные мероприятия по формированию сети новых общегородских магистралей и магистралей на всей периферии города, по освоению прибрежных территорий, в том числе – на островах Голодай, Крестовском, в западной части Васильевского острова. Предложены реконструкция и значительное расширение Морского порта, создание Царского городка вдоль левого берега Невы южнее Обводного канала, восточнее восточной границы города. Но большинство проектных решений, рассчитанных на исполнение как раз в 1900-е – 1910-е гг., не было реализовано. Помешали известные события 1905–1906, 1914–1917 и последующих лет. После 1918 г. к решению многих из выявленных в начале XX в. проблем и болевых точек вернулись, пытаясь решить их как в традиционном русле, так и на новых социалистических основах. Часть проектных решений этих двух десятилетий стремились уточнить и осуществить даже вплоть до 1970-х гг.

Выводы. В Санкт-Петербурге и Санкт-Петербургской губернии с XVIII в. существовала, развивалась и совершенствовалась иерархически сформированная система градуправления процессами развития городской территориальной системы. Император, руководство Министерств, Военный Губернатор и Градоначальство, Общественное управление и специалисты разных уровней и разных направлений подготовки участвовали в этих процессах. Особую роль в градоуправлении получили выпускники Института Гражданских Инженеров Императора Николая I, программа подготовки которых предусматривала специальное обучение вопросам градоуправления в городах, губерниях и областях России. В основе всей системы градоуправления было не только четкое распределение уровней и компетенций обязанностей, но и своды законодательных и нормативных актов, а также разрабатываемые в обязательном порядке проектные генеральные планы Санкт-Петербурга в целом (и его пригородных территорий) – «Проектовъ урегулированiя».