Saint-Petersburg, St. Petersburg, Russian Federation
The relevance of the chosen topic is due to the fact that for a long time, risky behavior was associated primarily with deviant behavior of adolescents. However, cyberspace, the Internet and especially social networks have significantly influenced the risky behavior of adolescents in the context of digitalization of society. Subject of the study: risky behavior of adolescents in cyberspace. Objective of the study: analysis of the results of scientific research devoted to the study of the influence of social networks and involvement in risky behavior in adolescence. Research methods: analysis, synthesis and systematization of information. Research results: the characteristics of risky behavior of adolescents in cyberspace and its transformation in connection with the emergence and development of various social networks are presented. The main factors of risky behavior of adolescents in cyberspace are also listed. The novelty of the study lies in the description of the forms of manifestation of deviant behavior in cyberspace: cyberbullying, cybergrooming, cyberstalking, sexting, netolism, as well as the syndrome of missed opportunities FOMO associated with social networks. Scope of application of the results: the research materials can be used in the work of psychologists, social educators and employees of juvenile departments of the internal affairs bodies for the purpose of preventing and correcting risky behavior of adolescents in cyberspace.
risky behavior, cyber addiction, dependence, digitalization, virtual environment, social networks
Введение. Актуальность обращения к тематике рискованного поведения подростков в киберпространстве обусловлена исследованием причин и динамики рискованного поведения в целом, но также и в контексте изучения онлайн-среды социальных сетей. В настоящее время дети рождаются в мире, где «реальное» и «виртуальное» сливаются воедино, и разделить эти миры очень трудно и, возможно, даже нежелательно. Необходимо принять тот факт, что киберпространство становится частью повседневной жизни подростков. Сегодня подростки подвергаются наибольшему риску в социальных сетях [6]. Это не потому, что социальные сети сами по себе опасны, а связано с наивностью и доверчивостью их использования подростками. В настоящее время социальные сети для данной возрастной группы - это целый мир для них. Анализ отечественных и зарубежных исследований позволил установить, что «подростки проводят значительную часть своего свободного времени в сети Интернет, преимущественно общаясь в социальных сетях, которые привлекают их удобством такого общения» [12, 17, 18]. При этом «больше половины подростков проводят в Интернете от 6 часов и более, т.е. виртуальному пространству и социальным сетям они посвящают практически все свое свободное время» [12, с. 86]. Установлено, что неоднократные вхождения и погружения в мир социальных сетей приводят к болезненной конфронтации с реальностью у подростков [3, 4]. Чаще всего они «убегают» от этой реальности обратно в социальные сети, из которого они возвращаются к жизни с установками о том, как избежать скуки, как достичь мечты, как совладать с внутренними противоречиями. Они все больше отдаляются от того, кто они есть, кем они хотят быть, кем они являются на самом деле. В связи с этим, целью статьи является анализ результатов научных исследований, посвященных изучению влияния социальных сетей и вовлеченностью в рискованное поведение в подростковом возрасте.
Содержание предыдущих исследований. Прежде чем обсуждать формы рискованного поведения и трансформацию риска поведения подростков в контексте киберпространства необходимо определить, что такое рискованное поведение.
Существует много различных определений рискованного поведения и единого, общепринятого не существует. Согласно Р. Едлички c соавторами рискованное поведение можно рассматривать как «вызывающее тревогу предвзятость и социальную патологию» [23, с. 66]. С. Фишер, И. Шкода, характеризуют рискованное поведение как «изменчивый спектр явлений, которые мы воспринимаем как нежелательные, неугодные или неприемлемые» [22, с. 15]. В контексте нашего исследования представляется наиболее подходящим определение В.Земановой, М. Долейс, согласно которым именно поведение личности или группы вызывает очевидный рост социального, психологического, медицинского, развивающего, физиологического и других рисков для личности, для ее окружения и/или для общества [33].
Рискованное поведение понимается как обобщающий термин для различных форм отклоняющегося поведения. Рискованное поведение может происходить как в реальной среде, так и в киберпространстве, и для подростков это имеет большее значение, чем для взрослых.
В.Н. Соботкова с соавторами подчеркивают, что в случае с подростками необходимо обращать внимание на степень выражения рискованного поведения. Например, это проблемное поведение и/или угрожающее поведение, отмечая при этом, что также такое поведение довольно распространено в подростковом возрасте [29, с.40].
Результаты мета-анализа свидетельствуют о снижении за последнее десятилетие распространенности других видов рискованного поведения, такие как пьянство, курение, употребление психоактивных веществ и могут быть связаны с одновременным увеличением использования подростками социальных сетей за тот же период времени [3, 6, 31].
Подростки часто выбирают рискованные формы поведения из-за необходимости понимания самого себя, удовлетворения потребностей, самопрезентации и т.д. В связи с этим использование социальных сетей позволяет подросткам самовыражаться в общении со сверстниками. Социальные сети представляют собой уникальное пространство для самопознания подростков, но имеет определенные риски в поведении.
В настоящее время к наиболее распространенным формам рискованного поведения относятся: прогулы, агрессивное поведение (травля, насилие, кибербуллинг, флейминг и другие рискованные формы коммуникации в киберпространстве), аддиктивное поведение (это не только злоупотребление психоактивными веществами, но и нетолизм), рискованные занятия спортом (адреналин экстремальных видов спорта, а также фиджитал-спорт), рискованное поведение в транспорте (зацепинг) и др.
Приведенный перечень отдельных форм (типов, разновидностей) рискованного поведения в настоящее время заменен новой концепцией рискованного поведения, которая по мнению Д. Мазур, Б. Войнаровски представляет собой «синдром рискованного поведения в подростковом возрасте» [26]. Этот термин отражает тот факт, что существующие риски в подростковом возрасте — это временное явление, но они могут иметь серьезные последствия для здоровья, а также могут сохраняться во взрослом возрасте.
Н. Вайнштейн, М. Николич изучая правильные и неправильные интерпретации между восприятием риска и рискованным поведением описали «феномен “неоправданного оптимизма” или “иллюзии неуязвимости”: подростки имеют склонность занижать вероятность наступления неприятных событий и преувеличивать свои способности справляться с их последствиями» [32].
Исходя из вышеизложенного, проблему рискованного поведения подростков в киберпространстве в настоящее время необходимо рассматривать с учетом данного контекста. Невозможно удовлетвориться только учетом факторов, влияющих на возникновение и развитие рискованного поведения, которое существует только в автономной (реальной) среде, но также необходимо также принимайте во внимание факторы, существующие в онлайн-среде. На этот факт также указывает А. Шевчикова с соавторами в связи с экологической моделью Бронфенбреннера, в которой представлен социально-психологический анализ рисков, влияющих на отдельных людей [27]. Данная модель была частью международного проекта «EU Kids Online II» в России о возможностях, рисках и безопасности детей в Интернете, а также исследования «вопросов цифровой грамотности, совладания с онлайн-рисками, восприятии рисков и практикой обеспечения своей безопасности» [4].
В контексте интернета (социальных сетей) важно учитывать, что онлайн-риски присутствуют не только в киберпространстве, но и проявляются в отношении современных подростков к социальным сетям.
Описание выявленных противоречий. Проблемы с социализацией и развитием в автономной (реальной) среде приводят подростков в виртуальную среду (онлайн-мир). Это проявляется в особенностях идентичности, автономии, отношении со сверстниками, готовности к риску и поиску острых ощущений. Таким образом, рискованное поведение подростков меняется в связи с частым использованием подростками социальных сетей. Данный процесс приводит к тому, что трансформируется поведение подростков и формы взаимодействия с окружающим миром (личные межличностные контакты, физическая активность и т.д.). Предполагается, что среди прочего, контекст социальных сетей способствует формированию интернет-сообществ, в которых разделяются как нормы поведения, так и риски.
В интернет-сообществе рискованное поведение часто преподносится как позитивное, оно подкрепляется лайками и положительными комментариями, что, в свою очередь, приводит к имитации такого поведения. В данном контексте необходимо учитывать влияние такого явления как «супер-равных», которая становится специфичной для социальных сетей. А. Ваннуччи с соавторами отмечают, что «подросток, оказывающий сильное влияние и давление на других подростков с целью принуждения участия в актах рискованного поведения, оценивает такие действия как нормативные» [31, с. 258-259].
Рассмотрим факторы, влияющие на возникновение рискованного поведения в киберпространстве.
Авторы «Введение в киберпсихологию» следующим образом определяют киберпространство «виртуальным пространством/средой обитания пользователей социальных сетей, основными характеристиками которых являются взаимодействие и ощущение новой формы сообщества/социума, из которой может возникнуть новая концепция идентичности личности... В отличие от Интернета... который является общим коммуникационным интерфейсом / средой передачи данных» [28].
Нередко общение в киберпространстве проблематично, усугубляет взаимопонимание, негативно влияющее на использование речи (сужение словарного запаса, англиканство и т.п.), однако у него также есть свои положительные стороны (скорость передачи и доступность информации) [15]. Одним из самых больших рисков является анонимность, которую киберпространство предоставляет своим пользователям. В Интернете можно быть кем угодно, например, сменить пол, возраст и др. Благодаря анонимности можно позволить себе большее: быть более критичным или, наоборот, открытым. В этом пространстве все равны. Как отмечалось ранее, интернет – это среда, способствующая проявлению рискованного поведения. Ее спецификой является упомянутая выше анонимность, а также феномен, называемый растормаживанием.
Растормаживание означает отстранение или отстраненность от общения.
А. Черна с соавторами определяют растормаживание в онлайн-среде как «поведение в интернете, при котором у нас меньше запретов, и мы не думаем о последствиях наших действий так часто, как делали бы это в автономном режиме. За этим феноменом стоит воспринимаемая анонимность и невидимость, которые типичны для интернет-общения» [19, с. 143].
Расторможенность - это определенная потеря контроля над собственным поведением и влечет за собой меньшее использование защитных механизмов.
В результате это выражается в следующих особенностях поведения личности: более открытая позиция взаимодействия, выходит за границы, которые она обычно охраняет, что может привести как к конструктивному поведению, так и деструктивному.
Чтобы снизить риски, связанные с использованием интернета, важно обращать внимание не только на онлайн-безопасность в киберпространстве, но и соблюдение правил достойного поведения. Для этого используется термин сетевой этикет – это правила, регулирующие общение пользователей сети Интернет. Это относится к соблюдению определенных социальных ритуалов даже в киберпространстве [2].
Д. Дочекал с соавторами используют термин «цифровые джунгли» для описания киберпространства, и они объясняют, что в нем, как и в джунглях, обитают различные «хищники» [20, с. 17]. При длительном погружении в киберпространство, важно быть осторожными. Особенно это касается подростков, для которых в этих «джунглях» таится множество рисков.
Рассмотрим кратко формы проявления отклоняющегося поведения в киберпространстве, которые характерны для подростков.
Кибербуллинг - это собирательный термин для обозначения форм травли в цифровом мире с помощью устройств, таких как сотовые телефоны, планшеты и компьютеры. Общим для данных форм «является агрессивная направленность коммуникативной деятельности в сети интернет» [12, с. 79].
Как и традиционная травля, кибербуллинг предполагает повторяющееся поведение и диспропорцию силы между агрессором и жертвой [5, 9, 25]. Кибербуллинг проявляется в различных угрозах, домогательствах, унижениях и в интернете, часто через социальные сети [1, 9, 10].
Исследователи отмечают, что «в некоторых случаях реальное притеснение жертвы буллинга находит свое продолжение в явлении «happy slapping» (съемке на сотовый телефон процесса избиения жертвы сверстниками с последующим размещением видео в сети Интернет)» [13, с. 4].
Кибергруминг – это поведение пользователей интернета (кибергрумеров), с целью установления «дружеских отношений» в киберпространстве и заставить жертву прийти на тайную личную встречу. Целью их действий «является сексуальное домогательство, получением от детей и подростков личных интимных фотографий и видеозаписей, принуждение к занятию проституцией» [11].
А.С. Медведева справедливо отмечает, что «онлайн общение со взрослым грумером как самостоятельный процесс также способно нанести непоправимый вред психическому состоянию и развитию несовершеннолетних» [11, с. 292].
Следует обратить внимание на то, что не каждый подросток при использовании социальных сетей знакомится с незнакомыми людьми. Эта тенденция чаще проявляется у подростков, которые испытывают психологический дискомфорт, недовольство своей внешностью, при конфликтных взаимоотношениях с родителями, а также проблемы в межличностных отношениях со сверстниками.
Киберсталкинг представляет собой комбинацию двух слов: кибер и преследование. П.Н. Кобец, К.А. Краснова под «киберсталкингом подразумевают особую, новую форму девиантного поведения, которая не идентична офлайн-сталкингу (вне сети «Интернет») и означает преследование какого-либо лица с помощью Интернета и других электронных устройств» [8, с. 78]. Проявляется в преследовании или домогательстве со стороны известного или неизвестного человека «киберсталкера», вызывающее у жертвы чувство страха или опасности [16]. Киберсталкинг относится к преследованию в виртуальном мире. Киберсталкинг может привести к тому, что жертва будет использована для совершения мошенничества или кражи.
Киберсталкинг также включает традиционные формы психологической травли, усиленные использованием информационно-коммуникационных технологий [7]:
- оскорбление и унижение;
- угрозы и запугивание;
- вымогательство;
- клевета.
Секстинг - отправка или публикация фотографий, сообщений интимного содержания. Он проявляется в распространении подростками материалов сексуального характера в киберпространстве. Л. Джонсон с соавторами установили причины рассылки своих обнаженных фотографий подростками и молодыми людьми. Они отмечают, что «такие действия служили для них развлечением, способом флиртовать и знакомиться с новыми людьми, исследовать собственную сексуальность или получить подтверждение своей сексуальной привлекательности. Они считали эти действия “социально приемлемыми”, ожидаемыми в случае, когда люди состоят в романтических отношениях. Просьба или требование от другого лица прислать интимные фотографии были лишь одной из названных причин» [24]. Таким образом, в случае секстинга предоставление конфиденциальных материалов сопряжено с риском.
Нетолизм - это зависимость от виртуальной среды. Наиболее подвержены данной кибераддикции подростки. Зависимость может быть от онлайн-игр, просмотра видео, но часто она связана с использованием социальных сетей. К числу типичных признаков нетолизма относятся [30]:
1. Потеря контроля над временем («засиживание» в виртуальной среде из-за необходимости постоянно быть в онлайн).
2. Психологические проявления (чувство пустоты в случае кратковременного выхода из виртуальной среды, растущая нервозность и беспокойство, утаивание информации о зависимости, компьютер / сотовый телефон как бегство от личных проблем и т.д.).
3. Психосоциальные проявления (разрыв отношений с семьей, потеря бывших друзей, сложности в поддержании межличностной коммуникации).
4. Проявления, связанные с работой (учебой) (меньшее количество выполняемой работы, пренебрежение учебой, снижение академической успеваемости).
Существует также феномен, связанный с социальными сетями синдром упущенных возможностей FOMO - это сокращение от страха что-то упустить [21]. Проявление FOMO выражаемся в том, что подросток постоянно следит за своим аккаунтом в социальной сети или, вообще, что происходит в его любимой социальной сети. Постоянный мониторинг профилей других людей приводит к сравнениям, часто к снижению самооценки, в результате чего подросток испытывает тревогу и грусть, может привести к депрессии [14].
В большинстве случаев наблюдается сочетание форм рискованного поведения или происходит переход от одного к другому.
Выводы. В настоящее время киберпространство становится все более опасным для людей и общества в связи с возможностью мониторинга всех действий человека, сбора о нем множества различных данных, в том числе персональных. Однако в киберпространстве люди обычно очень легко отказываются от защиты своей частной жизни поскольку они принимают на себя риски, связанные с данным выбором. Результаты показывают, что на фоне традиционного описания рискованного поведения, поведение подростков в социальных сетях проявляется в переносе ими проблем в автономной режим киберпространства. Описаны основные формы проявления отклоняющегося поведения подростков в киберпространстве. При этом наиболее разработанной темой в современной практике является тема кибербуллинга и киберсталкинга. Представленные в данной статье особенности рискованного поведения подростков в киберпространстве могут быть использованы при разработке профилактических программ отклоняющегося онлайн-поведения и психологической интервенции при его проявлении.
1. Blinova D.N., Gurina O.D. Kiberagressija i kiberbulling v sudebno-jekspertnoj praktike [Jelektronnyj resurs] [Cyber aggression and cyberbullying in forensic practice]. Psihologija i pravo - Psychology and Law, 2023, vol. 13, no. 3, pp. 150–160. (in Russian). DOI:https://doi.org/10.17759/psylaw.2023130311. EDN: https://elibrary.ru/DTWYLL
2. Bogomolova E.S., Languev K.A. Vlijanie faktorov cifrovoj sredy na myshlenie i umstvennuju rabotosposobnost' sovremennyh uchashhihsja Cifrovaja gumanitaristika i tehnologii v obrazovanii (DHTE 2021) [The influence of digital environment factors on the thinking and mental performance of modern students // Digital Humanities and Technologies in Education (DHTE 2021)]: sb. statej II Vserossijskoj nauchno-prakticheskoj konferencii s mezhdunarodnym uchastiem. 11–12 nojabrja 2021 g. [collection of articles of the II All-Russian scientific and practical conference with international participation. November 11-12, 2021] / Pod red. V.V. Rubcova, M.G. Sorokovoj, N.P. Radchikovoj. Moscow: Izdatel'stvo FGBOU VO MGPPU, 2021. 36–48 s. (in Russian). EDN: https://elibrary.ru/SZBUFE
3. Vojskunskij A.E. Povedenie v kiberprostranstve: psihologicheskie principy [Behavior in cyberspace: psychological principles]. Vestnik Moskovskogo universiteta - Bulletin of the Moscow Universit, 2016, serija 14: Psihologija, no. 1, pp.66–83. (in Russian).
4. Deti Rossii onlajn: riski i bezopasnost'. Rezul'taty mezhdunarodnogo proekta EU Kids Online II v Rossii [Children of Russia online: risks and safety. The results of the EU Kids Online II international project in Russia]. G. Soldatova, E. Zotova, M. Lebesheva i dr. Moscow, Publ., 2012. 213 p. (in Russian).
5. Dozorceva E.G., Kirjuhina D.V. Kiberbulling i sklonnost' k deviantnomu povedeniju u podrostkov [Cyberbullying and the tendency to deviant behavior in adolescents]. Prikladnaja juridicheskaja psihologija - Applied Legal Psychology, 2020, no. 1(50), pp. 80-87. (in Russian). DOIhttps://doi.org/10.33463/2072-8336.2020.1(50).080-087. EDN: https://elibrary.ru/VGHHAI
6. Kamenskaja V.G., Tomanov L.V. Cifrovye tehnologii i ih vlijanie na social'nye i psihologicheskie harakteristiki detej i podrostkov [Digital technologies and their impact on the social and psychological characteristics of children and adolescents]. Jeksperimental'naja psihologija - Experimental psychology, 2022, vol.15, no. 1, pp. 139–159. (in Russian). DOI:https://doi.org/10.17759/exppsy.2022150109 EDN: https://elibrary.ru/WNLUVZ
7. Karajani A.G., Dushkin A.S. Psihologicheskie osnovy prestuplenij, sovershaemyh s ispol'zovaniem informacionno-telekommunikacionnyh tehnologij ili v sfere komp'juternoj informacii [The psychological basis of crimes committed using information and telecommunication technologies or in the field of computer information]. Pedagogika i psihologija v dejatel'nosti sotrudnikov pravoohranitel'nyh organov: integracija teorii i praktiki: Materialy mezhdunarodnoj nauchno-prakticheskoj konferencii, Sankt-Peterburg, 27 oktjabrja 2023 goda. [Pedagogy and psychology in the activities of law enforcement officers: integration of theory and practice: Proceedings of the international scientific and practical conference, St. Petersburg, October 27, 2023]. St. Petersburg: SPbU MVD Rossii Publ., 2023. Pp. 140-150. (in Russian). EDN: https://elibrary.ru/IPURBL
8. Kobec P.N., Krasnova K.A. Ob obshhestvennoj opasnosti kiberstalkinga i neobhodimosti ego preduprezhdenija [About the public danger of cyberstalking and the need to prevent it]. Vestnik Vostochno-Sibirskogo instituta MVD Rossii - Bulletin of the East Siberian Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia, 2018, no. 3 (86), pp. 77-83. (in Russian). EDN: https://elibrary.ru/YAAIQH
9. Mazurchuk E.O., Mazurchuk N.I. Deviantnoe povedenie molodezhi v virtual'nom prostranstve: kiberbulling [Deviant behavior of young people in the virtual space: cyberbullying]. Pedagogicheskoe obrazovanie v Rossii - Pedagogical education in Russi, 2020, no. 6, pp. 224-229. (in Russian). DOIhttps://doi.org/10.26170/po20-06-26. EDN: https://elibrary.ru/TPQVMI
10. Makarova E.A., Makarova E.L., Mahrina E.A. Psihologicheskie osobennosti kiberbullinga kak formy internet-prestuplenija [Jelektronnyj resurs] [Psychological features of cyberbullying as a form of Internet crime]. Rossijskij psihologicheskij zhurnal - Russian Psychological Journal, 2016, vol. 13, no. 3, pp. 293–311. (in Russian). DOI https://doi.org/10.21702/rpj.2016.3.17 EDN: https://elibrary.ru/UVJLFK
11. Medvedeva A.S. Kibergruming i sposoby protivodejstvija emu [Cybergrooming and ways to counter it // Digital Humanities and Technologies in Education (DHTE 2020)] Cifrovaja gumanitaristika i tehnologii v obrazovanii (DHTE 2020): Sbornik materialov Vserossijskoj nauchno-prakticheskoj konferencii s mezhdunarodnym uchastiem, Moskva, 19–21 nojabrja 2020 goda. [Collection of materials of the All-Russian Scientific and Practical Conference with international participation, Moscow, November 19-21, 2020]. Moscow: Izdatel'stvo FGBOU VO MGPPU Publ., 2020. Pp. 292-296. (in Russian). EDN: https://elibrary.ru/ALJDZB
12. Otklonjajushheesja onlajn-povedenie podrostkov i molodyh vzroslyh v social'nyh setjah: uchebnoe posobie / pod. red. Dvorjanchikova N.V. i Rubcovoj O.V. [Deviant online behavior of adolescents and young adults on social networks: a study guide]. Moscow: FGBOU VO MGPPU Publ., 2022. 100 p. (in Russian).
13. Prestuplenija v internet-srede s uchastiem nesovershennoletnih i ih mediko-psihologicheskaja profilaktika: analiticheskij obzor [Crimes in the Internet environment involving minors and their medical and psychological prevention: an analytical review]. E.V. Makushkin, V.D. Badmaeva, E.G. Dozorceva [i dr.]. Moscow: FGBU «NMICPN im. V.P. Serbskogo» Minzdrava Rossii Publ., 2021. 56 p. (in Russian). EDN: https://elibrary.ru/ZCKPZF
14. Puzyrevich N.L. Psihologicheskie predposylki riskovannogo povedenija v podrostkovom vozraste [Psychological prerequisites for risky behavior in adolescence]. Aktual'nye problemy gumanitarnyh i estestvennyh nauk - Current problems of the humanities and natural sciences, 2009, no. 7-2, pp. 221-223. (in Russian). EDN: https://elibrary.ru/KWDECX
15. Rubcova O.V., Poskakalova T.A., Shirjaeva E.I. Osobennosti povedenija v virtual'noj srede podrostkov s raznym urovnem sformirovannosti «obraza Ja» [Features of behavior in the virtual environment of adolescents with different levels of self-image formation]. Psihologicheskaja nauka i obrazovanie - Psychological Science and Education, 2021, vol. 26, no., 4, pp. 20—33. (in Russian). DOI: https://doi.org/10.17759/pse.2021260402 EDN: https://elibrary.ru/SHEOLP
16. Timoshkina V.A. Kiberstalking: sovremennoe sostojanie i mery protivodejstvija na dosudebnyh stadijah ugolovnogo processa [Cyberstalking: the current state and counteraction measures at the pre-trial stages of the criminal process]. Vestnik Ural'skogo juridicheskogo instituta MVD Rossii - Bulletin of the Ural Law Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia, 2023, no. 1(37), pp. 26-30. (in Russian). EDN: https://elibrary.ru/IBEDCC
17. Uskova E.V. Podrostok v cifrovoj srede: patterny i riski [A teenager in a digital environment: patterns and risks] Teorija i praktika obshhestvennogo razvitija - Theory and practice of social development, 2023, no. 2, pp. 82–89. (in Russian). DOI: https://doi.org/10.24158/tipor.2023.2.11. EDN: https://elibrary.ru/FKCHSW
18. Ardesch, Frank & Vegt, Denise & Jong, Jessica. (2023). Problematic social media use and lifestyle behaviours in adolescents (Preprint). JMIR Pediatrics and Parenting. 6.https://doi.org/10.2196/46966.
19. Černá, Alena a kol., 2013. Kyberšikana. Praha: Grada. 152 pp.
20. Dočekal, Daniel a kol. (2019). Dítě v síti: manuál pro rodiče a učitele, kteří chtějí rozumět digitálnímu světu mladé generace. Praha: Mladá fronta. 207 pp.
21. Elhai, Jon & Haibo, Yang & Montag, Christian. (2020). Fear of missing out (FOMO): overview, theoretical underpinnings, and literature review on relations with severity of negative affectivity and problematic technology use. Brazilian Journal of Psychiatry. 43.https://doi.org/10.1590/1516-4446-2020-0870.
22. Fischer, Slavomil a Jiří Škoda. (2014). Sociální patologie. Závažné sociálně patologické jevy, příčiny, prevence, možnosti řešení. 2., rozš. a aktualiz. vyd. Praha: Grada. 231 pp.
23. Jedlička, Richard a kol. (2015). Poruchy socializace u dětí a dospívajících: prevenceživotních selhání a krizová intervence. Praha: Grada. 544 s.
24. Jonsson, L., Cooper, K., Quayle, E., Svedin, C. G., & Hervey, K. (2015). Young People Who Produce and Send Nude Images: Context, Motivation and Consequences. University of Edinburgh. 40 p.
25. Kowalski R.M., Giumetti G.W., Schroeder A.N., Lattanner M.R. Bullying in the digital age: A critical review and meta-analysis of cyberbullying research among youth. Psychological Bulletin, 2014, Vol. 140, pp.1073–1137. DOI: https://doi.org/10.1037/a0035618
26. Mazur J, Woynarowska B. Zespół zachowań ryzykownych a zdrowie subiektywne i zadowolenie z zycia młodziezy 15-letniej [Risk behaviors syndrome and subjective health and life satisfaction in youth aged 15 years]. Med Wieku Rozwoj. 2004 Jul-Sep;8(3 Pt 1):567-83. Polish
27. Ševčíková, Anna a kol., 2014. Děti a dospívající online: vybraná rizika používání internetu. Praha: Grada. 183 pp.
28. Šmahaj, Jan a Martin Zelin a (eds.). (2015). Úvod do kyberpsychologie. Olomouc: Univerzita Palackého v Olomouci. 90 pp.
29. Sobotkova, Veronika Nielsen a kol. (2014). Rizikové a antisociální chování v adolescenci. Praha: Grada. 151 pp.
30. Švestková, Renata, Soldán, Ladislav a Martin Řehka, Kyberšikana. (2019). České Budějovice: Zdravotně sociální fakulta Jihočeské univerzity v Českých Budějovicích. 82 pp.
31. Vannucci, Anna & Simpson, Emily & Gagnon, Sonja & Ohannessian, Christine. (2020). Social media use and risky behaviors in adolescents: A meta-analysis. Journal of Adolescence. 79. pp 258-274.https://doi.org/10.1016/j.adolescence.2020.01.014.
32. Weinstein N., Nicolich M. Correct and incorrect interpretations between risk perception and risk behavior.Health Psychology. 1994. Vol. 92. № 3. pp. 235 – 245. DOI: https://doi.org/10.1037//0278-6133.12.3.235
33. Zemanova, Vanda a Martin Dolejs. (2015). Životní spokojenost, sebehodnocení a výskyt rizikového chování u klientů nízkoprahových zařízení pro děti a mládež. Olomouc: Univerzita Palackého v Olomouci. 151 pp.
