Россия
В статье рассматриваются особенности бумажных и кредитных денег, сравниваются результаты их использования в качестве эффективных средств финансирования бюджетных расходов. Выясняются детали перехода от ассигнационного к кредитно-денежному обращению (1839–1843 гг.) на основе системы серебряного стандарта. Вскрываются ключевые положения программ денежной реформы М.М. Сперанского и Е.Ф. Канкрина, в которых сформулированы принципы новой кредитно-денежной системы в России в XIX в.
эволюция хозяйственной системы, ассигнации, кредитные деньги, серебряный монометаллизм, кредитно-денежное обращение, номинализм
Российская денежная система, пройдя различные этапы монетного обращения (от первой деньги образца
В дискуссиях о роли бумажных денег в народном хозяйстве, проходивших в первые десятилетия XIX в., принимали участие не только известные экономисты, но и некоторые представители купеческого сословия, как, например, петербургский купец В. Щеткин. Внимание В. Щеткина, как представителя купеческого сословия, обращено, в первую очередь, на такие ключевые факторы, оказывающие влияние на изменение курса бумажного рубля, как пассивный торговый баланс страны и непродуманная инвестиционная политика правительства. Он пишет, что при высоком курсе бумажного рубля расходы России за рубежом минимальны [12].
Автор работы «Записка о древней и новой России» (
В ходе подготовки к денежной реформе 1839–1843 гг. (в условиях жесткой конкуренции альтернативных программ) крупный государственный деятель М.М. Сперанский выступил в правительстве Николая II с программой перехода к кредитно-денежному обращению на основе серебряного стандарта. Предполагалось, что в новой модели кредитные заместители серебряного рубля смогут удовлетворять потребностям частного и государственного оборота.
Были впервые проанализированы принципиальные различия бумажного (ассигнационного) и кредитно-денежного обращения. Круг обращения ассигнаций М.М. Сперанский определяет как внутригосударственный и прочно связывает возможности их эмиссии с реальной налоговой базой: если остановить их прием в казначействе, то они тотчас лишатся всей своей монетной силы. Ассигнации М.М. Сперанский называл «зачетными квитанциями», так как на них приобреталось не новое богатство, а издерживались средства, поступающие в казну в виде податей. В отличие от них, сила банковских (кредитных) билетов заключается в достоверности размена на монету, поэтому их эмиссия не приводила к росту цен. Допускалось, что выпуск ассигнаций был возможен лишь при наличии инструментов, сдерживающих развитие инфляции. Поэтому рассматривались такие показатели, ограничивающие массу ассигнаций в обороте, как количественное отношение бумажных денег к монетарному запасу страны; отношение ассигнаций к величине налоговых платежей в бюджет и установление официального курса бумажной валюты.
М.М. Сперанский обращал внимание, что благородная монета не в состоянии удовлетворять всех потребностей частного и общественного оборота, так как в этом случае пришлось бы «...самому правительству содержать в запасе двойной или тройной годовой запас его доходов» [4, с. 5]. Поэтому возникла необходимость использования кредитных денег. Учитывая роль кредитных знаков в обмене, он выделил три их разновидности – векселя (представители частного кредита), банкноты и билеты казначейства (знаки государственного кредита).
Министр финансов России Е.Ф. Канкрин считал кредитные билеты фиктивной ценностью и относил их к «нефондированным» денежным знакам, т.е. «кредиту правительства», не подкрепленному металлическим фондом и другими материальными ценностями. Требование постоянного размена кредитных билетов на монету было фактором, ограничивающим до некоторой степени эмиссионную свободу правительства. В то же время допускалась возможность увеличения денежной массы в моменты острого бюджетного дефицита за счет выпуска билетов казначейства.
В начале реформы в качестве подготовительных мероприятий предполагали введение «сохранных билетов» (долговых бумаг казначейства), разменных на серебро, с целью закрепления доверия к новому кредитному рублю у населения. «Переложение» ассигнаций, по замыслу М.М. Сперанского, следовало производить не на монету, а на кредитные билеты по фактическому курсу. Эта мера вуалировала девальвацию, создавала новому рублю имидж серебряной монеты, помогала избежать массового «сброса» обесцененных ассигнаций и сохранить доверие к политике государства.
Несмотря на концептуальную общность программ М.М. Сперанского и Е.Ф. Канкрина, профессор В.А. Лебедев, биограф министра финансов, отмечал, что они по-разному смотрели на финансовые источники реформы (см.: [1; 2; 3; 5; 7]). М.М. Сперанский считал возможным использование для проведения реформы внешних займов, а Е.Ф. Канкрин осуществил реформирование денежной системы страны (1839–1843 гг.) за счет внутренних ресурсов. Е.Ф. Канкрин подчеркивал, что экстраординарные расходы (т.е. чрезвычайные, незапланированные) следует проводить за счет займов и налогов, а к дополнительным выпускам прибегать в крайних случаях, проявляя заботу о сохранении такого важного институционального ресурса, как доверие населения.
Известный публицист Р.И. Сементковский, описывая деятельность Е.Ф. Канкрина, обращает внимание на церемонию, ознаменовавшую переход к новой крепкой кредитной валюте. Когда величина разменного фонда достигла 100 млн руб., монету торжественно перевезли в Петропавловскую крепость и проверили в присутствии высших сановников и депутатов от дворянства и купечества. «Этой торжественной обстановкой Канкрин хотел убедить весь мир, что отныне Россия покончила с бумажно-денежным обращением и восстановила у себя металлическое» [10, с.78].
Большинство крупных экономистов конца XIX в. (И.И. Кауфман, А.Н. Миклашевский и др.) подчеркивали, что только благодаря крепкой металлической основе новый кредитный рубль сумел пережить испытания Крымской войны.
В трудах известных российских экономистов и практических деятелей первой половины XIX в. содержатся принципиальные положения, определившие направление денежной реформы 1839–1843 гг. и характер новой денежной системы, в которой сочетались рыночные и государственные инструменты регулирования экономики. Теоретический анализ сущности денег и решение практических проблем стабилизации бумажной валюты обозначили контуры новой денежной системы в России, которые приобретут более четкие очертания в процессе исследований отечественных экономистов второй половины XIX в. и будут взяты за основу при переходе к золотому рублю в 1895–1897 гг.
1. Бутми Г.В. Золотая валюта. С послесловием В. Катасонова.- М.: Родная страна, 2017.
2. Гладков И.С., Зорина И.Ю. Генезис российской промышленности//Региональная экономика: теория и практика. - 2008. - № 34. - С. 81-86.
3. Гладков И.С., Пилоян М.Г. Граф Е.Ф.Канкрин: воспоминание о будущем // Международная жизнь. - 2012. - № 13. - С. 148-157.
4. Записка о монетном обращении графа Сперанского с замечаниями графа Канкрина. - СПб., 1895.
5. Канкрин Е.Ф. Очерки политической экономии и финансии. - СПб.,1894.
6. Карамзин Н.М. Записка о древней и новой России. - СПб., 1914.
7. Лебедев В.А. Граф Егор Францевич Канкрин. Очерк жизни и деятельности. - СПб., 1896.
8. Назарова И.А. Теория и практика денежного обращения и денежных реформ в России (XVIII первая половина XIX в.) // Вестник МГУ. Серия 6. Экономика. №5. 2005.
9. Назарова И.А. Страницы истории денежного обращения в России: от серебряной деньги и «меховой» валюты к кредитному рублю // журнал МИТХТ. №4. - 2015.
10. Сементковский Р.И. Е.Ф.Канкрин. Его жизнь и государственная деятельность.- СПб., 1893.
11. Тургенев Н.И. Опыт теории налогов. 2-е издание. - СПб., 1819.
12. Щеткин В. Ответное письмо, содержащее в себе нечто о ценности товаров и о курсе. -СПб., 1811.
