г. Москва и Московская область, Россия
УДК 37 Образование. Воспитание. Обучение. Организация досуга
В оригинальном исследовании с целью выявления факторов предрасположенности и механизмов криминальной импульсивной агрессии было проведено психометрическое тестирование с дальнейшей оценкой зависимости вероятности импульсивной агрессии от результатов психометрического тестирования методом построения модели бинарной логистической регрессии. На группах психически здоровых лиц и лиц с органическим психическим расстройством проведена оценка зависимости наличия или отсутствия факта импульсивной агрессии и диагноза (психически здоров/органическое психическое расстройство) от переменных результатов тестирования. Результаты показывают вненозологический характер формирования склонности к импульсивной агрессии, больший вклад патохарактерологических, а не клинических, предикторов агрессивного поведения. Определена специфика механизмов формирования склонности к импульсивной агрессии при психическом здоровье и органическом психическом расстройстве. Разработан метод определения вероятности возникновения импульсивно-агрессивных реакций на основе результатов психометрического тестирования.
импульсивная агрессия; органическое психическое расстройство; патохарактерологические особенности
Актуальность проблемы
Многими исследователями постулируется связь психических расстройств и импульсивной агрессии, однако механизм этой взаимосвязи остается не до конца изученным, роль психической патологии в генезе криминальной агрессии остается спорной.
При психической патологии возможны два варианта агрессии, механизмы которых различны: психотическая и трансформированная: если механизмы первой связаны напрямую с продуктивными симптомами, то трансформированная агрессия протекает по механизмам, характерным для психического здоровья, проявляется у лиц с психическими расстройствами, не исключающими вменяемости [1; 8; 17]. Психические расстройства в последнем варианте сами по себе не являются причиной агрессивного поведения, однако выступают как его внутреннее условие [14].
В ряде исследований показано, что психически больные не являются более жестокими, чем психически здоровые, и риск насилия в группе лиц с психическими заболеваниями повышается из-за других факторов [18]. Среди лиц с психическим заболеваниями преобладают имущественные преступления, в то время как в общей популяции отмечается высокая доля насильственных преступлений [3]. При поиске прогностических критериев риска агрессивного поведения выявлена надежность социально-демографических факторов (пол, возраст, применение насилия в прошлом и др.) и недостаточная надежность клинических факторов [19]. У лиц, совершающих агрессивно-насильственные преступления, отмечается искажение нравственно-психологических регуляторов поведения, снижается потребность и возможность саморегуляции, проявляется ориентация на потребительскую и иждивенческую позицию, нарушаются межличностные отношения [11].
Органическое поражение головного мозга является одной из самых распространенных психических заболеваний среди преступников. Среди обвиняемых, направленных на психолого-психиатрическую экспертизу доля лиц с органическим психическим расстройством в последние годы составляет 20-27%.
Механизмы агрессивных действий лиц с органическим поражением так же разнообразны, как и количество клинических проявлений поражения и связаны с зоной и глубиной поражения, характером течения заболевания, ведущим синдромом [13]. Отмечают раздражительность, утомляемость, тревожность, эмоциональную лабильность, нарушение критических способностей и самоконтроля, снижение интеллекта и распад имеющихся до повреждения знаний [4], нарушение внимания, мышления, критических способностей и самоконтроля [9]. На первый план выходят повышенная чувствительность к внешним факторам, повышенная эмоциональная лабильность в сочетании с недостаточной выраженностью личностных структур, способных сдержать агрессивные побуждения и намерения [14]. Такое сочетание нарушений даже при низком уровне агрессивности может приводить к неверной оценке ситуации, переоценке степени опасности, чрезмерной аффективной реакции, мгновенному отреагированию агрессивного импульса даже низкой интенсивности.
Таким образом, современные исследования доказывают, что механизмы криминальной агрессии носят в целом вненозологический характер [13; 14]. Существуют факторы, повышающие или снижающие риск агрессии,– это половозрастные характеристики, употребление психоактивных веществ, криминальный анамнез, низкий социальный статус – они едины для лиц с психическими заболеваниями и психически здоровых лиц. Также существуют психологические особенности, формирующие предиспозицию к импульсивной агрессии, роль которых не до конца определена.
Импульсивная агрессия – агрессия, реализующая собственные агрессивные или враждебные намерения или побуждения, которые приобретают самодовлеющее мотивирующее значение вне зависимости от внешних стимулов под влиянием внезапно возникшего эмоционального напряжения или возбуждения. Преступные действия, направленные против жизни и здоровья потерпевших, возникают инициативно либо в ответ на слабые провоцирующие стимулы, без достаточного опосредования, самоконтроля и прогнозирования [15; 16].
В ранее проведенных исследованиях было показано, что особенности нервных процессов и патохарактерологические особенности могут являться факторами импульсивной агрессии у психически здоровых лиц. Выявлены особенности лиц, склонных к импульсивной агрессии: нарушения обратной афферентации, программирования и формирования акцептора результата действия, повышение уровня враждебности и тревожности, возбудимость и эмоциональная неустойчивость. При этом был обнаружен и вклад психического расстройства в механизмы агрессивного поведения, который определяет количество нарушенных звеньев регуляции поведения [15; 16].
Актуальной задачей является определение соотношения патохарактерологических и нозологических факторов в генезе криминальной импульсивной агрессии.
Цель исследования – выявить комплекс патохарактерологических особенностей, определяющих предрасположенность к импульсивной агрессии.
Материал исследования
Обследовано 4 группы испытуемых (105 лиц мужского пола):
- Психически здоровые (23 чел., средний возраст 35,2±10,7 лет), совершившие правонарушения против жизни и здоровья (ст. 105 УК РФ, ст. 111 УК РФ) по механизму импульсивной агрессии.
- Психически здоровые (36 чел., средний возраст 25,9±4,0 лет), не имеющих черепно-мозговых травм и нейроинфекционных заболеваний в анамнезе, не привлекавшиеся к уголовной ответственности.
- Лица с органическими психическими расстройствами (31 чел., средний возраст 32,6±9,1 лет; диагнозы F06.3 – органические расстройства настроения, F06.6 – эмоционально лабильное расстройство, F06.7 – легкое когнитивное расстройство, F07.0 – органическое расстройство личности), совершившие правонарушения (ст. 105 УК РФ, ст. 111 УК РФ) импульсивно-агрессивного характера.
- Лица (15 чел., средний возраст 32,3±10,2 лет) с органическими психическими расстройствами (диагнозы аналогичны группе 3), совершившие правонарушения без применения агрессии.
В группы лиц, склонных к импульсивной агрессии (1,3), были отобраны только вменяемые правонарушители, чьи преступления были связаны с причинением вреда жизни и здоровью под влиянием ситуативного эмоционального импульса, не имели целью завладение материальными ценностями, были совершены без предварительного планирования.
Методы исследования
Было проведено компьютеризированное тестирование, которое включало следующие методики: опросник Басса-Дарки для диагностики агрессивных и враждебных реакций [5]; опросник структуры темперамента В.М. Русалова [12]; модифицированный вариант методики Дж. Роттера – оценка уровня субъективного контроля (УСК) [2], опросник «Поиск ощущений» М. Цукермана для определения стремления к стимуляции [6], шкалы личностной и ситуативной тревожности Ч. Спилбергера [18].
Статистическая обработка данных исследования проводилась с помощью пакета SPSS 11.5 for Windows c использованием метода математического моделирования с применением бинарной логистической регрессии (Binary Logistic Regression).
Бинарная логистическая регрессия – математическая модель, используемая для оценки отношения между независимой переменной и вероятностью бинарного исхода с помощью логистической функции, для определения вероятности наступления события – в нашем исследовании патохарактерологических свойств или психического расстройства. Вероятность оценивается по формуле (1):
где P(x/y) – вероятность бинарного результата, е – основание натуральных логарифмов (число Эйлера 2,71…), y – зависимая величина в уравнении регрессии. Коэффициенты регрессии могут приобретать отрицательное, нулевое и положительное значения, чем больше значение – тем выше вероятность события. В логистической регрессии вероятность наступления события определяется как отклик на совокупное влияние факторов – предикторов. Показателями качества модели являются чувствительность и специфичность, общий процент верных отнесений. Для целей диагностики включения испытуемого в одну из двух групп определяют показатель вероятности. При значении показателя > 0,5 для испытуемого экспериментальной группы диагноз считается верным, а при значениях < 0,5 – ложно-отрицательным, это характеризует чувствительность метода. При значении < 0,5 для испытуемого из контрольной группы диагноз считается определенным верно, а при значениях Р > 0,5 – ложно-положительным, что характеризует специфичность.
Результаты
Модель логистической регрессии используется, когда зависимая величина является бинарной. В нашем исследовании зависимыми (бинарными) переменными являются наличие/отсутствие склонности к импульсивной агрессии, наличие/отсутствие диагноза органическое психическое расстройство. Независимые переменные (предикторы) были отобраны из шкал проведенного психометрического тестирования.
Первым этапом составления модели бинарной логистической регрессии стал отбор независимых факторов-предикторов. Отбор предикторов заключался в выборе факторов (шкал), при которых выявлена наиболее высокая значимость модели бинарной логистической регрессии в отношении отклика «агрессия». Мы оценивали качество отдельных показателей – шкал, и каждого теста с выбранными показателями.
Проведено сравнение коэффициентов для отклика-агрессии и отклика-диагноза (психическое расстройство) по каждой шкале проведенного ранее психометрического тестирования. Это позволяет оценить чувствительность предиктора к одному из вариантов отклика и в дальнейшем на основании этих данных осуществлять отбор шкал. Достоверность каждого коэффициента логистической регрессии определялась статистикой Wald’а, которая используется для проверки гипотез, связанных с оценками параметров вероятностных моделей, в частности, регрессионных и позволяет определить, достаточно ли велико отличие от нулевого значения. В таблице 1 приведены показатели для отдельных шкал, по которым выявлены наилучшие показатели модели, также указан коэффициент значимости выявленного отличия.
Таблица 1.
Оценка достоверности шкал-предикторов
|
Отклик (зависимая) |
Агрессия |
Расстройство
|
|||||||
|
Группы сравнения |
ЗА, ЗН –ОА,ОН |
ЗА – ЗН |
ОА – ОН |
ЗА – ОА |
|||||
|
|
1 |
2 |
3 |
4 |
5 |
6 |
7 |
8 |
|
|
Шкала |
Wald |
Sig. |
Wald |
Sig. |
Wald |
Sig. |
Wald |
Sig. |
|
|
|
Тест Спилбергера |
|
|
|
|
|
|
|
|
|
1 |
Ситуативная тревожность |
4,174 |
0,000 |
13,679 |
0,000 |
0,587 |
0,443 |
0,066 |
0,797 |
|
2 |
Личностная тревожность |
0,767 |
0,381 |
2,178 |
0,140 |
2,961 |
0,085 |
1,455 |
0,228 |
|
|
ОСТ Русалова |
|
|
|
|
|
|
|
|
|
3 |
Эргичность |
1,296 |
0,255 |
0,001 |
0,979 |
0,532 |
0,466 |
10,569 |
0,001 |
|
4 |
Социальная эргичность |
2,005 |
0,157 |
3,030 |
0,082 |
3,506 |
0,061 |
5,062 |
0,024 |
|
5 |
Пластичность |
0,156 |
0,693 |
0,062 |
0,804 |
2,374 |
0,123 |
4,788 |
0,029 |
|
6 |
Социальная пластичность |
0,771 |
0,380 |
2,707 |
0,100 |
0,326 |
0,568 |
3,885 |
0,049 |
|
7 |
Темп |
0,274 |
0,601 |
0,964 |
0,326 |
4,653 |
0,031 |
2,882 |
0,090 |
|
8 |
Социальный темп |
3,967 |
0,046 |
3,981 |
0,046 |
1,688 |
0,194 |
3,021 |
0,082 |
|
9 |
Эмоциональность |
1,031 |
0,310 |
2,433 |
0,119 |
1,355 |
0,244 |
0,150 |
0,699 |
|
10 |
Соц. Эмоцион. |
0,152 |
0,696 |
0,000 |
0,994 |
0,409 |
0,522 |
2,489 |
0,115 |
|
11 |
Шкала коррекции |
11,632 |
0,001 |
11,613 |
0,001 |
0,632 |
0,427 |
2,095 |
0,148 |
|
|
Тест Басса-Дарки |
|
|
|
|
|
|
|
|
|
12 |
Косвенная агрессия |
4,711 |
0,030 |
2,358 |
0,125 |
3,467 |
0,063 |
0,204 |
0,651 |
|
13 |
Чувство вины |
3,451 |
0,063 |
3,793 |
0,051 |
0,000 |
0,986 |
0,159 |
0,690 |
|
14 |
Общий индекс агрессивности |
1,307 |
0,253 |
1,497 |
0,221 |
1,041 |
0,308 |
1,508 |
0,219 |
|
15 |
Индекс враждебности |
0,301 |
0,583 |
1,315 |
0,251 |
3,413 |
0,065 |
0,643 |
0,423 |
|
|
УСК Роттера |
|
|
|
|
|
|
|
|
|
16 |
Общая шкала |
2,685 |
0,101 |
3,709 |
0,054 |
3,672 |
0,055 |
1,853 |
0,173 |
|
17 |
В области неудач |
3,456 |
0,063 |
4,044 |
0,44 |
2,432 |
0,119 |
1,603 |
0,205 |
|
18 |
В производств. отношениях |
3,724 |
0,054 |
5,008 |
0,025 |
4,156 |
0,041 |
1,883 |
0,170 |
|
|
«Поиск ощущений» Цукермана |
|
|
|
|
|
|
|
|
|
19 |
Общая шкала |
10,373 |
0,001 |
7,984 |
0,005 |
0,022 |
0,883 |
0,871 |
0,351 |
Примечание. ЗА – психически здоровые, обвиняемые в совершении агрессивных преступлений (группа 1); ЗН – психически здоровые, не совершавшие агрессивных преступлений (группа 4); ОА – лица с органическим психическим расстройством, обвиняемые в совершении агрессивных преступлений (группа 2); ОН – лица с органическим психическим расстройством, не совершавшие агрессивных преступлений (группа 3).
На основании полученных данных можно оценить вклад каждого показателя в вероятность агрессивного проявления в группах с различными диагнозами. Так, для психически здоровых лиц (ЗА и ЗН) при сравнении с результатами групп с органическими психическими расстройствами мы видим более высокий результат Wald-теста и уровень значимости отличия от нуля по показателям ситуативной тревожности, социальной пластичности, социального темпа, эмоциональности, чувства вины, УСК в области неудач шкалы поиска ощущений, выраженные различия наблюдаются по шкале коррекции (1, 3 и 4 столбцы таблицы 1). Можно предполагать, что именно эти показатели являются ядром патохарактерологического симптомокомплекса психически здоровых лиц при формировании склонности к импульсивной агрессии.
Для лиц с органическим психическим расстройством (ОА и ОН) таким ядром в большей мере будут являться пластичность, темп, склонность к косвенной агрессии, враждебность (1, 5 и 6 столбцы таблицы 1). Мы видим, что у психически здоровых лиц предикторы склонности к импульсивной агрессии лежат в поле социального взаимодействия, эмоциональности и активности, тогда как у лиц с психическими расстройствами отмечается дефицитарность в предметной сфере, враждебное отношение к окружающим. Это подтверждает результаты раннее проведенных исследований [15;16].
Анализируя данные, полученные при сравнении по отклику агрессия/диагноз, можно предполагать, что наибольший вклад в предрасположенность к импульсивной агрессии вносят такие индивидуально-психологические особенности как тревожность, эмоциональность, склонность к косвенной агрессии и чувству вины, экстернальность локуса контроля и стремление к поиску новых ощущений. Именно эти шкалы показали самые выраженные различия по значимости шкал.
Далее мы оценивали целесообразность использования в модели диагностики предрасположенности к импульсивной агрессии отдельных тестов с включением выбранных ранее шкал, анализируя показатели процентов верных отнесений (общий процент, чувствительность и специфичность к параметру импульсивной агрессии, достоверность модели) (таблица 2). Анализ проведен по всем группам обследуемых (ЗА, ЗН, ОА, ОН) в отношении отклика «агрессия».
Тест Спилбергера при оценке средних показателей шкал показал крайне высокую значимость различий в группах: лица, склонные с импульсивной агрессии, отличались повышенным уровнем ситуативной и личностной тревожности [15;16]. В текущем исследовании тест также показывает крайне высокую значимость модели бинарной логистической регрессии (p=0,000), что подтверждает: высокий уровень тревожности является предиктором импульсивной агрессии. Обе шкалы тревожности были выбраны предикторами.
В тесте ОСТ шкала коррекции показала значимые различия в группах, ее включение в модель повышает значимость модели. Основные 9 шкал теста ОСТ также включены в модель в качестве предикторов: эргичность, пластичность, темп, и эмоциональность (в социальной и предметной сферах), шкала коррекции.
Опросник Басса-Дарки является вербальным тестом для прямой диагностики предрасположенности к агрессивным действиям, что делает его результаты зависимыми от желания испытуемого дать социально приемлемый ответ. Это объясняет низкую значимость регрессионной модели этого теста в отношении импульсивной агрессии. В ранних исследованиях средних показателей теста были выявлены сниженные показатели прямой агрессии у лиц, проходящих экспертизу в связи с преступлениями против личности. Однако были выявлены повышения по шкалам, составляющим индекс враждебности (обида и подозрительность).
При построении модели логистической регрессии шкалы теста Басса-Дарки показали высокую внутреннюю согласованность (избыточность данных при построении модели), низкую достоверность большинства шкал. В общий анализ включены шкалы-индексы «общий индекс агрессивности» и «индекс враждебности», которые являются производными от других шкал теста. Общий индекс агрессивности складывается из показателей по шкалам физической, косвенной и вербальной агрессии, индекс враждебности – сумма показателей обиды и подозрительности. Также включены шкалы косвенной агрессии и чувства вины, которые показали наибольшую достоверность.
В тесте УСК также определяется избыточность данных, отдельные шкалы показывают низкую достоверность модели, в окончательную модель регрессии включена общая шкала теста, шкалы субъективного контроля в области неудач, в производственных отношениях, по которым выявлена наибольшая достоверность. Ранее выявленное большое количество высокозначимых различий между группами подэкспертных и группой контроля (психически здоровых добровольцев), вероятно, может объясняться в большей степени ситуацией уголовного преследования, ограничением свободы и ситуативным снижением субъективного контроля.
Шкалы теста Цукермана «Поиск ощущений» показывают высокий уровень достоверности модели, однако избыточность данных не позволяет включить все шкалы. В модель логистической регрессии включена общая шкала, которая показала самый высокий уровень достоверности (р=0,0002).
Таким образом, в модель бинарной логистической регрессии по отклику импульсивная агрессия были включены следующие шкалы-предикторы: ситуативная и личностная тревожность, эргичность, социальная эргичность, пластичность и социальная пластичность, темп и социальный темп, эмоциональность и социальная эмоциональность, шкала коррекции, косвенная агрессия, чувство вины, общий индекс агрессивности, индекс враждебности, общий уровень субъективного контроля, в области неудач и в производственных отношениях, общая шкала поиска ощущений (табл.2).
Таблица 2.
Оценка модели бинарной логистической регрессии по отклику «агрессия» по всем группам обследуемых
|
|
Процент верных отнесений (%) |
Достоверность модели |
||||
|
Агрессивные |
Неагрессивные |
Всего |
χ2 |
df |
P |
|
|
Тест Спилбергера |
84,6 |
85,4 |
85,0 |
26,9 |
2 |
0,0000 |
|
ОСТ (1-9 шкалы) |
65,4 |
83,7 |
74,3 |
32,9 |
9 |
0,0001 |
|
Тест Басса-Дарки (2,8,9,10 шкалы) |
63,5 |
64,6 |
64,0 |
12,5 |
4 |
0,014 |
|
УСК (1,3,5 шкалы) |
57,1 |
64,3 |
60,7 |
4,8 |
3 |
0,184 |
|
Тест Цукермана (5 шкала) |
89,7 |
54,6 |
73,6 |
17,4 |
5 |
0,004 |
Мы видим, что наиболее высокие показатели качества в тестах Спилбергера и ОСТ, самые низкие – по тестам УСК и опросника Басса-Дарки.
На втором этапе был проведен подсчет показателей модели со всеми выбранными на первом этапе предикторами-показателями по всем группам обследуемых (табл.3). Общий показатель верных отнесений составил 87,5% (85,3 - чувствительность, 89,7 - специфичность). Однако при подборе различных вариантов предикторов был выявлен более высокий показатель специфичности модели, если из перечня предикторов исключены показатели тестов УСК и теста Цукермана. В таком случае общий процент верных отнесений повышается и составляет 88,3%, где 83,8 % – чувствительность, 92,5% – специфичность (χ2=53,7, р=0,000). Можно допустить использование дифференцированных вариантов тестирования для различных групп: при включении тестов УСК и поиска ощущений с большей достоверностью выявляются лица, склонные к импульсивной агрессии, однако выше вероятность включения неагрессивных лиц в эту группу. Если тесты УСК и поиска ощущений исключены из комплекса тестирования, то вероятность выявления лиц, не склонных к импульсивной агрессии, повышается, также повышается вероятность включения в группу неагрессивных лиц тех, кто может проявить склонность к агрессии.
Таблица 3.
Общие показатели качества модели
|
|
Процент верных отнесений (%) |
Достоверность модели |
||||
|
|
Агрессивные |
Неагрессивные |
Всего |
χ2 |
df |
p |
|
Все предикторы |
85,3 |
89,7 |
87,3 |
43,5 |
19 |
0,001 |
|
Исключены УСК, Поиск ощущений |
83,8 |
92,5 |
88,3 |
53,7 |
|
0,000 |
Также при оценке модели была построена ROC-кривая, которая графически характеризует качество построенной модели регрессии (рис.1). Данная кривая отображает соотношение между долей объектов от общего количества носителей диагностируемого признака, верно классифицированных как имеющие признак (чувствительность алгоритма классификации), и долей объектов, не имеющих признака, ошибочно классифицированных как имеющие (специфичность алгоритма классификации) при варьировании порога. Кривая построена для показателей по всем выбранным на первом этапе предикторам по всем группам обследуемых.
Рис.1 Графическая характеристика (ROC-кривая) качества логистической регрессии для классификации испытуемых групп (ЗА, ЗН, ОА, ОН) по параметру импульсивной агрессии с использованием в качестве предикторов выбранных показателей психометрического тестирования.
На третьем этапе исследования проведена оценка качества модели в группах с одной нозологией и сопоставление моделей с использованием в качестве зависимых переменных откликов «диагноз». Это дает возможность сравнить вклад выбранных психических особенностей-предикторов в формирование склонности к импульсивной агрессии и в клинические характеристики (психическое расстройство).
Среди групп с одной нозологией процент верных отнесений и показатели качества модели выше, чем по всем обследуемым группам. Так, в группах с органическим психическим расстройством (ОА, ОН) 87,5% верно отнесены к категории агрессивных, 94,1% неагрессивных лиц верно отнесены к соответствующей категории (общий процент верных отнесений 90,8%, р=0,003). Для групп психически здоровых лиц (ЗА, ЗН) показатели составили 95% чувствительность, 93,8% специфичность (р=0,002). Эти данные подтверждают высокую чувствительность модели к импульсивной агрессии.
Подсчет бинарной логистической регрессии среди групп с агрессивными проявлениями по зависимой переменной «диагноз» среди агрессивных лиц (ЗА, ОА) с выбранными на первом этапе предикторами показал чувствительность метода 66,7%, специфичность 62,5%, общий процент верных отнесений 65,5% (χ2=47,1, р=0,000). Таким образом, треть лиц с органическим психическим расстройством по результатам тестирования с выбранными предикторами была бы отнесена к неверной нозологии.
При проведении тестирования с выбранными предикторами с целью определения склонности к импульсивной агрессии без данных о психических отклонениях только 10% лиц могут быть ошибочно отнесены к категории склонных/не склонных к агрессии лиц. Это подтверждает, с одной стороны, верность выбора предикторов в отношении диагностики склонности к агрессии, с другой стороны, наибольший вклад выявленных психологических характеристик в импульсивную агрессию, но не в клинические проявления заболевания.
Таким образом, предикторы, выбранные из шкал психометрического тестирования, которое проходили исследуемые группы, дают крайне высокие показатели достоверности и процент верных отнесений испытуемых к группам склонных и не склонных к проявлению импульсивной агрессии. При этом можно утверждать, что именно склонность к импульсивной агрессии является более вероятным откликом на изменения в выбранных показателях психометрического тестирования.
При построении модели в статистической программе существует возможность определить коэффициент р для каждого испытуемого в группе. Таким образом, вероятность импульсивной агрессии можно оценить в конкретном значении от 0 до 1 для каждого человека (predicted), что дает широкие возможности для практического использования результатов проведенного исследования.
Обсуждение результатов
Исследование показало, что механизмы криминальной импульсивной агрессии у психически здоровых лиц и у лиц с органическим психическим расстройством имеют общие психологические звенья. Выявленные ранее особенности протекания нервных процессов, патохарактерологические особенности лиц, склонных к импульсивной агрессии, после проведенного анализа доказали свою диагностическую значимость в отношении склонности к агрессии вне зависимости от наличия или отсутствия диагноза «органическое психическое расстройство».
Среди показателей проведенного тестирования были выбраны шкалы, показавшие наибольшую эффективность в задаче классификации обследованных по признаку склонности к импульсивной агрессии: это личностная и ситуативная тревожность, пластичность, эргичность, темп и эмоциональность, шкала коррекции, индексы агрессивности и враждебности, общие шкалы уровня субъективного контроля и склонности к поиску ощущений.
Выявлены также различия в механизмах импульсивной агрессии у психически здоровых и лиц с органическим психическим расстройством: для психически здоровых лиц предполагается наибольший вклад в формирование склонности к импульсивной агрессии таких характеристик, как тревожность, локус контроля, склонность к поиску новых ощущений, патологии в блоках программирования и исполнения в коммуникативной деятельности, ориентация на внешнюю оценку. Для лиц с органическим психическим расстройством предикторами будут являться нарушения пластичности и темпа в предметной сфере, враждебность, владение социально приемлемыми способами проявления агрессии.
Построенная нами модель показывает высокий уровень чувствительности и специфичности в отношении склонности к импульсивной агрессии, что говорит о ведущей роли выявленных ранее особенностей на разных уровнях индивидуальности (характера и темперамента), нарушений эмоциональной и дефицитарности волевой сфер в формировании склонности к импульсивной агрессии. Построение модели бинарной логистической регрессии по отклику «диагноз» не показывает такого качества модели, что говорит о большем вкладе патохарактерологического симптомокомплекса в механизмы склонности к импульсивной агрессии, чем клинических факторов.
Выводы
Результаты исследования позволяют утверждать, что механизмы импульсивной агрессии у психически здоровых лиц и при психических расстройствах, не исключающих вменяемости, имеют общие предикторы. Однако наблюдаются различные уровни выраженности и объема нарушений, выявленных у лиц склонных к импульсивной агрессии при психическом здоровье и патологии. Основными предикторами импульсивного агрессивного поведения являются нарушения в протекании нервных процессов, нарушение целеполагания, оценки и коррекции результата действия, эмоциональные нарушения и дефицитарность произвольности и контроля поведения. У психически здоровых лиц в большей степени предопределяют импульсивную агрессию дефицитарность в социальной сфере, у лиц с органическим психическим расстройством – в предметной сфере. Разработанный диагностический инструмент позволяет определить выраженность риска импульсивной агрессии как для психически здоровых лиц, так и для лиц с психическим расстройством.
1. Агрессия и психическое здоровье / Под ред. Т.Б. Дмитриевой и Б.В. Шостаковича. С-Пб.: Юридический Центр-пресс, 2002. 464 с.
2. Бажин Е.Ф., Голынкина Е.А., Эткинд А.М. Метод исследования уровня субъективного контроля // Психологический журнал. 1984. Т. 5, № 3. С.152-162.
3. Базарова Е.Н., Молчанова Е.В. Социальные аспекты агрессивного поведения // Электронный научный журнал «Социальные аспекты здоровья населения», №6, 2011 (22). С. 1-11.
4. Балабанова Л.М. Судебная патопсихология (вопросы определения нормы и отклонений). Донецк: Сталкер, 1998. 432 с.
5. Ениколопов С.Н. Опросник Басcа-Дарки // Практикум по психодиагностике. Психодиагностика мотивации и саморегуляции. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1990. С. 6.
6. Иващенко О.И., Берус А.В., Журавлев А.Б., Мямлин В.В. Индивидуально-типологические особенности базовых свойств личности (темперамента) в норме и их ЭЭГ-корреляты // Физиология человека. 1999. № 2. С. 46-55.
7. Киренская-Берус А.В., Журавлев А.Б., Мямлин В.В. Взаимосвязь спектральных характеристик ЭЭГ и психологических аспектов предиспозиции к гомицидному поведению у лиц с органическим поражением мозга // Российский психиатрический журнал, 2001, № 6, С.32-38.
8. Можгинский Ю.Б. Агрессия подростков: эмоциональный и кризисный механизм. СПб.: Питер, 1999. 127 с.
9. Ошевский Д.С., Зубкова А.А. Индивидуально-психологические и социальные факторы риска агрессивного криминального поведения у несовершеннолетних с органическим поражением головного мозга [Электронный ресурс] // Психология и право. 2016. Том 6. № 3. С. 48-60. doihttps://doi.org/10.17759/psylaw.2016060305
10. Практикум по психодиагностике: Психодиагностические материалы / Под ред. А.А. Бодалева, В.В. Столина. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1988. С. 135-140.
11. Реан А.А. Агрессия и агрессивность личности // Психологический журнал. 1996. № 5. С.3-18.
12. Русалов В.М. Опросник структуры темперамента: методическое пособие. М.: Смысл, 1992. 36 с.
13. Сафуанов Ф.С. Комплексная судебная психолого-психиатрическая экспертиза обвиняемых в криминально-агрессивных действиях: диагностические и экспертные оценки: Аналитический обзор. М., 2002. 64 с.
14. Сафуанов Ф.С. Психология криминальной агрессии. М.: Смысл, 2003. 300 с.
15. Сафуанов Ф.С., Киренская А.В., Ткаченко А.А., Телешева К.Ю., Корнилова С.В., Мямлин В.В. Патохарактерологические особенности лиц с психическими расстройствами, склонных к импульсивной агрессии // Психологические исследования, 2013, 6(29), 6. http://psystudy.ru
16. Сафуанов Ф.С., Телешева К.Ю., Мямлин В.В., Киренская А.В. Патохарактерологические особенности психически здоровых лиц, склонных к импульсивной агрессии. [Электронный ресурс] // Психология и право. 2018(8). №3. С. 150-166. doi:https://doi.org/10.17759/psylaw.2018080311
17. Сущность и основы психической деятельности человека. Судебная психиатрия: Учебник. 1990. С. 8-14.
18. Ханин Ю.Л. Стандартный алгоритм адаптации зарубежных опросных методов // Психологические проблемы предсоревновательной подготовки квалифицированных спортсменов. Л.: ЛНИИФК, 1977. С. 129-135.
19. Applebaum P.S., Robbins P.C., Monahan J. Violence and delusions: data from the MacArthur Violence Risk Assessment Study // Am. J. Psychiatry 2000; 157: 566-72.
20. Monahan J., Steadman H.J., Robbins P.C., Appelbaum P., Banks S., Grisso T., Heilbrun K., Mulvey E.P., Roth L., Silver E. An actuarial model of violence risk assessment for persons with mental disorders // Psychiatr Serv. 2005; Vol. 56 (7): 810-15.
